Это не лечится

[Посторонним_В]

Рабочее название: Это не лечится
Автор: середина лета
Бета:  Toffana
Арт:  LenaElansed и  ~bonny~
Категория: слеш
Пейринг/персонажи: Дин/Сэм, Эш, Памела, другие персонажи СПН
Жанр: АУ, ангст, романс, детектив
Рейтинг: R
Предупреждения: ченслеш, географические вольности в мире СПН, пара персонажей позаимствована мной из фильма «Хакеры» 1995 года. Из фильма «10 причин моей ненависти» сплагиачена идея с вечеринкой из 2-й главы.

Саммари: Дин Винчестер — обычный американский подросток со всеми прилагающимися: строгий отец, брат-зануда, друг-фрик, проблемы в школе, проблемы с девушками и, неожиданно, с младшим братом, машина-развалюха, доставшаяся от отца. И все бы ничего, но однажды в багажнике этой самой машины обнаруживаются серебряная пуля и горсть соли. Интернет дает однозначный ответ — это атрибуты охотников на нечисть. Даже если Дин в нее не верит, события, разворачивающиеся вокруг него, не дают ему скучать. Проблемы сваливаются на его голову одна за другой. И теперь Дин уже не рискнет назвать себя обычным парнем.

@темы: винцест, макси, AU, СПН

Comments

[Посторонним_В]

Don't need reason, don't need rhyme,
Ain't nothing I would rather do.
Going down, party time —
My friends are gonna be there too.
Мне не нужна причина, не нужен смысл.
Нет ничего, что я предпочел бы
Отдыху и вечеринкам —
Там будут все мои друзья.
«Highway to Hell»,AC/DC

— Ди-иин! — противным голосом заверещала Джо и, разбрызгивая молоко, принялась лупить меня ложкой по пальцам.
— Ты их все равно не любишь, — я ухитрился все-таки стащить из ее тарелки банановую чипсину и показал мелкой язык.
Двойняшки тут же принялись обезьянничать. Они синхронно высунули языки и начали радостно демонстрировать их друг другу. Иногда они бывали ужасно смешными, когда не ревели, и им не требовалось менять памперсы.
— Пааап! —заканючила Джо. — А Дин лазит грязными руками в мою еду!
— Джоанна Бэт, прекрати ныть, — оборвала ее Эллен. Джо ее родная дочка, в отличие от нас с братом, поэтому мне иногда казалось, что с ней она строже, чем с нами. — Если бы ты не считала ворон, то Дину некуда было бы лезть. Что за мода полчаса сидеть над тарелкой? Быстро доедай или на автобус опоздаешь.
— А меня папа отвезет, да, пап?
— Что? — отец оторвался от спортивной странички и озадаченно осмотрел наше сумасшедшее семейство поверх газеты.
— Ничего, дорогой, — успокоила его Эллен. — Положить еще оладьев?
— Угу, — папа снова уткнулся в газету, прихлебывая из кружки обжигающий черный кофе.
Я тоже с недавних пор перестал добавлять в кофе сахар и молоко. Пить такое трудно, но зато потом под кожей словно мурашки бегают, и приход почти как от мета, слабее конечно, но все же. С Эшем как-то один парень рассчитался тремя таблетками. Мы их поделили, по-братски, и пошли в клуб. Вот нас тогда перло! До утра отжигали, как заведенные… Правда, потом досталось от Эллен, повезло, что папа был в поездке, а то влетело бы —мама не горюй! А так Эллен поездила по мозгам неделю, заставила пару раз посидеть с мелкими, и этим обошлось. Вот Эшу было — заебись. Его дед с бабкой дальше своего носа не видели. Они вообще, по-моему, помнили о существовании внука только потому, что из холодильника периодически исчезала еда. Черт! Вот, бля, склероз! Обещал же заехать за Эшем! Я вскочил из-за стола.
— Сэмми, идешь?
Я, конечно, не обязан его подвозить, но так уже повелось. И мне не трудно, хотя я не упускал случая повыебываться.
— Да! — закричал вдогонку брат. — Мам, пап, пока!
Я любил заставить его понервничать, поэтому сделал вид, что могу уехать и без него — повернул ключ зажигания. Мотор чихнул и со второго раза завелся, Сэм как раз успел плюхнуться на переднее сидение.
— Что ты вечно, как подорванный? — он обвиняющее выпятил нижнюю губу.
— Не нравится — вперед, на школьный автобус, — заявил я, выруливая на дорогу. — Я тебе извозчиком не нанимался.
— На автобусе только отстойные ботаники ездят, — пробурчал Сэм.
— Кому-то к началу занятий велик подарили.
— А тебе машину, — парировал Сэмми.
— Ты это корыто машиной назвал? — хмыкнул я. — Твой велик развивает большую скорость, чем эта развалюха. Она старше нас с тобой, вместе взятых!
Сэм напряженно нахмурил брови — считал — и победно заявил:
— Не старше! Она шестьдесят седьмого года, ей сейчас двадцать восемь. Тебе шестнадцать, мне двенадцать — тоже двадцать восемь! Столько же!
— Вот и нет, — я спорил не только из вредности. Папа мог бы не делать подарки на «отъебись», а купить мне тачку поновее, вместо того, чтобы отдавать то, что самому стало не нужно. На таком старье просто стыдно было появляться на школьной стоянке. Приходится делать наглое ебало и понтоваться, типа это винтажное авто.
— Автомобилям считают по собачьим меркам — год за три или даже за четыре. Так что эта Шеви Импала древняя старуха. Ей давно пора сдохнуть.
— Папа говорит, она классная, —не унимался зануда Сэм. — И если над ней поработать, то выйдет конфетка.
— О’кей! — кивнул я. — Получишь права, я ее тебе передарю. И делай из нее хоть конфетку, хоть печеньку, хоть жевательную резинку.
— Дурак ты, Дин, — снисходительно покачал головой Сэмми.
— Где уж мне, — я заржал. Брат младше на четыре года, а его хлебом не корми, дай меня повоспитывать. — Умный у нас ты. Выметайся давай, приехали.
Сэм вытряхнулся на тротуар и тут же сунул голову обратно.
— Заберешь меня в три?
— Размечтался. Сам, ножками, ножками! — я тронулся с места, едва дав ему время спасти свою башку.
— Сволочь! — возмутился вслед Сэмми.

Я посмотрел на часы — без пяти восемь. До школы ехать минут десять, но мне же еще надо сделать крюк и забрать Эша. В принципе, я вполне успевал. Я как бы не так уж рвался на уроки, но облезлый козел, мистер Генри, обязательно позвонит отцу и нажалуется, если опоздать. И тогда я на месяц останусь без карманных денег, но это полбеды, еще и комендантский час мне сделают после девяти вечера. У отца с этим строго. Вот когда он снова уедет, я смогу вздохнуть свободнее. Эллен дома почти не бывает, да она и не помешана на дисциплине так, как отец — старый морпех. Сколько себя помню, все время он меня строил. Младшим тоже доставалось, но все равно мне перепадало больше. Я иногда даже радовался, что у него такая работа — неделю дома, месяц в разъездах. Даже представить стремно, что было бы, если б он все время дома находился. Наверное, лучше сразу повеситься.
«Нирвану» было слышно за квартал. Эш в своем репертуаре. Значит, он, по крайней мере, проснулся. Не придется лупить в гаражные ворота и орать благим матом. Если повезет, то он даже будет одет и готов к новому гребаному школьному дню. Вот кто бы сказал, почему так сложно после каникул войти в колею? Месяц с лишним прошел после лета, а «втянуться в учебный процесс» никак не удавалось. Против самой школы я ничего не имел. Если бы не уроки, я бы с удовольствием приезжал сюда потусить, пообщаться с народом, спортом позаниматься. Только без учителей! Вообще не понимаю, зачем мне нужно знать, в каком чертовом году была битва при Спотсильвейни? Мне что, работу будет легче найти с этим знанием? Вот же херня!
— Эш! Эш!— заорал я и посигналил.
В доме напротив дернулись занавески, а старичок на соседней лужайке, вяло делающий зарядку под «Come as You Are», уронил на ногу свою гантельку. Да ладно, в ней же грамм сто, ею и термита не пришибешь, нахрена такую рожу корчить?
— Заткнись нахуй! — заорал в ответ Эш, высовываясь в окно своей комнаты над гаражом, и я отпустил клаксон.
— Уже иду, говнюк ты эдакий!
— От говнюка слышу! —я оставил за собой последнее слово и показал ему средний палец.
Вообще-то, Эш — тот еще придурок, но мы с ним дружим еще с пятого класса, и он единственный, с кем мне легко и спокойно даже просто молчать. Музыка прекратила грохотать, через минуту Эш упал на сиденье, как десятитонный бегемот, машина аж подпрыгнула на рессорах, смачно хлопнул дверцей (ей-богу, если эта рухлядь не развалится сама, то Эш точно ей в этом поможет), впихнул кассету в магнитолу и Курт Кобейн продолжил второй куплет «Breed». «Наплевать, наплевать…», и мы подхватили во всю мощь наших легких:
— …наплевать, что я состарюсь,
Все равно, все равно, все равно сойду с ума.
Прочь, прочь, прочь из дома!
Дедулька с гантелями осыпал нас проклятиями, но мы уже его не слышали. Я выжал газ; до занятий двенадцать минут, может, успеем.

Гаденыш мистер Генри уже стоял в дверях со своей «папкой позора».
— Так-так-так, — он мерзко поцокал языком и с плотоядной ухмылочкой наклонил голову. В этой позе он был похож на ободранную доисторическую ящерицу, меня от него брезгливый мороз продрал по коже.
— Как обычно, мистер Винчестер и мистер Эшер…
— Чего это как обычно? — начал залупаться Эш. — Звонка еще не было.
Ни слова не говоря, я ухватил ремень его неподъемной сумки и потащил кретина подальше от мистера Генри.
— Какого хуя ты нарываешься? — спросил я, когда мы оказались в мужском туалете первого этажа.
— А что?
Он еще ржал, вот уебок!
— Ладно тебе, Дин, было же весело.
Весело?
— У меня отец сейчас дома.
— А-ааа… — понимающе протянул Эш. — Ну, извини, чувак, не знал. Ты предупреждай, что ли, в следующий раз. Ты после уроков сразу домой?
— Не знаю, — я пожал плечами. — Если честно, не особо тянет. А у тебя какие планы?
— Да надо сгонять в одно место… — я уже почти догадался, о чем речь. — Один знакомый обещал на пару дней почитать одну вещь. Редкая штука, в природе существует только десять экземпляров, и восемь из них — в архиве ЦРУ. Кстати, не знаешь, у кого можно позаимствовать сканер или ксерокс?

[Посторонним_В]

— А пойти в копи-центр никак? — усмехнулся я. Ох уж эти хакеры с их надуманными шпионскими играми.
— Ты что, совсем крышей сдвинулся? — сделал круглые глаза Эш. — Чтобы меня прямо оттуда забрали ФБР-овцы?
По-моему, он всерьез верил во всю эту хуйню. Ну да ладно, мне от того ни холодно ни жарко. Пусть играется, если ему так жить интереснее.
— Насчет ксерокса не знаю, а подвезти, куда тебе надо, могу.
— Спасибо, братан! — Эш хлопнул меня по плечу. — Тогда до встречи.
Мы разошлись — у нас было разное расписание. День прошел, как обычно,— скучно. На английском наискосок от меня сидела Кейт Либби, в начальной школе мы были в одном классе. Она и тогда была красотка, а сейчас еще больше похорошела, хоть и срезала свои роскошные косы. Правда, фигура у нее была, как у пацана, но сиськи зачетные. Она мне улыбнулась пару раз, и я подумал: может, пригласить ее в кафе?
Уж не знаю, почему, но девчонки на меня велись. Только с ними было скучновато. Ну, полизались, потискались — и что дальше? На нормальный секс развести этих девственниц себе дороже выйдет, а тусоваться с ними скучно. Если ты сходил с девчонкой два раза в кафе и один раз в кино, она уже считала тебя своей собственностью, начинала зудеть о каких-то «отношениях», чувствах и прочей хуйне. Они все слушали «Backstreetboys», «Ace of Base» и Мэрайю Кэрри, в лучшем случае, обсуждали диеты, моду и своих подруг. Я вообще не втыкал, о чем с ними можно разговаривать, а целоваться все время не получалось. Да и вообще, не дай бог, она понимала, что ты с ней ради этого самого (ну а для чего ж еще, детка?), там такое начиналось! Вот потому у меня и не было постоянной девчонки. Ну а зачем? В школе полно симпатяшек, на мой век хватит.
Под конец футбольной тренировки я заметил на трибунах Эша. Он сидел с засаленным талмудом в кислотно-зеленой обложке и, заткнув уши наушниками, ждал. Забудь я про него, он мог и до темноты так проторчать. Когда он чем-то увлечен, ничего кругом не замечает. А компьютеры — главная любовь Эша. И по виду этой растрепанной книженции я мог точно сказать —одно из его настольных пособий, что-нибудь про открытые сети или операционные системы. Этим летом Эш мне весь мозг проел своей новой системой Windows, а когда в августе компания Майкрософт, наконец, объявила ее выход, то он неделю плясал индейско-шаманские пляски. А сейчас Эш был занят попытками раздобыть себе подпольную копию, потому что лицензионная стоила о-го-го. Он, конечно, мог заработать, но это противоречило его «кодексу хакера». Когда-то, сто лет назад, бабушка с дедушкой подарили малютке Эшу дорогую игрушку — компьютер, чтобы он не слишком скучал по мамочке, которая вышла замуж и уебала от своего ребенка на другой конец страны. Они еще не знали, во что выльется их подарочек. В лице Эша общество навсегда потеряло своего полноценного члена. Зато в компьютерах он сечет, как никто из моих знакомых. Даже мистер Коупленд, учитель информатики, у него иногда консультировался.
Тренировка закончилась, я пошел в душ, и переодеться, а Эш в той же позе все торчал на трибуне.

В Баскин-Роббинс нового торгового центра было многолюдно. В это время тут паслись девчачьи компании, обсуждающие свежекупленные шмотки и свои суперважные сплетни. Средняя школа находилась в трех кварталах отсюда, поэтому после уроков тут было не протолкнуться от малолеток. Мы с Эшем считали ниже своего достоинства зависать в торговом центре, а вот Сэмми, похоже, вполне вписался в коллектив. Я увидел его за столиком кафешки этажом ниже. Какая-то пигалица с блондинистыми кудряшками что-то ему вещала, а он сидел и млел от счастья. Жаль, с собой не было фотика, мне бы не помешал компромат. Но я все равно при случае припомню ему это свидание.
Мы принялись высматривать среди посетителей загадочного хакера, с которым у Эша была назначена встреча. Среди девочек с хвостиками, в розовых кофточках, парень с косичками, в майке с принтом в виде портрета Рэйчел из «Друзей», не прикрывающей живот, и с накрашенными синим лаком ногтями не слишком выделялся. При виде нас он начал активно жестикулировать и радостно кривляться, подзывая нас к себе. Эти хакеры все долбанутые фрики. Подтверждая мое мнение, парень и Эш обменялись неким сложным приветствием и чуть ли не пароли друг другу на ухо прошептали. Со стороны это смотрелось очень ржачно, но я держал «морду кирпичом». Для них-то все было чрезвычайно серьезно, а если ты так не думаешь, то ты лох, лузер и быдло. По большому счету мне на это было посрать, но подводить друга я не хотел.
Пока Эш и Стерильный убийца, так он представился, болтали о своем (моему пониманию было доступно от силы процентов двадцать), я наблюдал за младшим братом. Вот уж где была комедия! Так странно, что Сэмми вдруг вырос и уже интересуется девочками. Вроде ж еще недавно играл с Джо в песочнице на заднем дворе, а сейчас уже вовсю строит из себя крутого перца перед малолетней красоткой. Так не успеешь оглянуться, а Джо начнет бегать на свидания, и двойняшки пойдут в школу. Черт, из-за них я почувствовал себя каким-то старпером, ей-богу… А братишка у меня, похоже, ничего. Блондиночка активно стреляла глазками и накручивала локон на пальчик. Давай, Сэмми, не теряйся. Может, еще урвешь поцелуйчик в щечку на прощанье.
— Дин, подвезешь нас?
— А? Куда? — пока шпионил за Сэмми, прощелкал клювом, о чем вообще шла речь. — Кого куда подвезти?
— Убийца у меня впишется на пару дней, — терпеливо объяснил Эш. — Подкинешь нас?
— Само собой, — кивнул я. — Пошли.
На выходе из центра мы столкнулись с Сэмом и его блондинкой.
— Йоу! — подмигнул ему Эш.
— Сэмми, познакомь нас со своей девушкой, — я моментально загородил им дорогу, наслаждаясь тем, как у брата заполыхали уши. — Позвольте представиться, я Дин, старший брат этого ботаника. А как вас зовут?
— Келли, — девчонка порозовела от смущения, но я видел, как ей льстит внимание взрослых парней.
— О-оочень приятно, Келли, — я оперся о стеклянную стенку, изображая крутого мачо, на радость Эшу и Убийце. Они покатывались со смеху, а Сэм раздувал ноздри от злости. — Так значит, вы встречаетесь?
— Ну… Вообще мы только в кафе сходили, — пролепетала малышка Келли, разглаживая юбочку. Знаем мы этот жест, ладошки,небось, от волнения вспотели. Какая прелесть!
— Дин, ты сейчас домой? — резко оборвал меня Сэмми.
— Сначала к Эшу, — отмахнулся я и снова обернулся к девчонке. — И какие у вас дальнейшие планы на моего брата?
— Я с вами еду, — заявил этот малолетний нахал и пихнул меня к дверям. — Пока, Келли, увидимся в школе.
— Фу, Сэмми, это было грубо, — заржал Эш, и я кивнул, подтверждая.
— А вы придурки!
А то мы сами не знали?
На стоянке черная Импала выделялась среди блестящих минивэнов и малолитражек, как старая ворона среди канареек и попугайчиков. Мне опять стало стыдно за свою допотопную колымагу. Хоть бы уже завелась с первого раза.
Не повезло. Машина вообще не желала заводиться. Я повернул ключ, раз, второй, третий, а в ответ тишина. Вот блядь!
— Ну и чего мы ждем? — рявкнул я раздраженно. — Разве не понятно? Мы никуда нахуй не едем.
— Слушай, чувак, может, я гляну, а? — вдруг встрял Убийца, недоразумение с косичками.
— Рискни, — я с сомнением оглядел его в зеркало заднего вида.
Впрочем, хуже уже не будет. Пусть смотрит. Парень вылез из машины и довольно уверенно поднял капот.
— Он в этом шарит? — обернулся к Эшу.
— А я ебу? — пожал плечами тот. — Мы с ним только познакомились.
— И ты тащишь его к себе домой? — Это, конечно, в духе Эша, но я все равно был удивлен.
— Ну, он вроде нормальный чувак, — беззаботно улыбнулся мой безбашенный друг.
— Все маньяки производят впечатление нормальных, — скептически заявил я. — До поры, до времени…
— Эй, Сэмми, а ты как думаешь, Стерильный убийца похож на маньяка?
— Он, конечно, фрик, но безобидный, — высказал свое авторитетное мнение «профессор» Винчестер. — И прекрати называть меня Сэмми, иначе я стану звать тебя по имени.
О, это была серьезная угроза. Свое имечко — Эфраим — Эш ненавидел чуть меньше, чем телешоу «Дни нашей жизни», «Санта-Барбара» и «Династия», в которые целыми днями пялилась его бабка. Я злорадно заржал над мгновенно перекосившейся физиономией Эша.
— Чуваки, чуваки! — Убийца заорал так, что я чуть в штаны не наделал. А он всего лишь поинтересовался, нет ли у меня инструментов. Да я понятия не имел!
— Кажется, я видел в багажнике, — вдруг подал голос Сэмми. Он-то откуда знает?
Естественно, мы дружно полезли в багажник. Там и, правда, нашелся пластмассовый ящик с какими-то отвертками и разводными ключами. И вдруг Убийца чуть ли не с головой нырнул внутрь.
— Эй, чувэ, ты что, торгуешь коксом? — раздалось из глубин багажника.
— Охуел? — я дернул его за штаны, вытаскивая наружу.
Пацан разжал кулак, демонстрируя щепоть чего-то белого. Он лизнул ее и разочарованно сплюнул на землю.
— Тьфу, соль! Обломчик…
Я заглянул в багажник. Если честно, то первый раз с тех пор, как Импала перешла в мои руки. Ну а что я там забыл, если подумать? Ничего интересного там, конечно, не наблюдалось, но затертый грязный коврик, устилающий дно багажника и, правда, был усыпан солью. Я вытащил его, чтобы встряхнуть, и услышал, как что-то звякнуло о бетонное покрытие стоянки. Что еще? Эш нагнулся и подобрал ярко блеснувший белым металлом предмет. Это была пуля. Неужели серебряная?

[Посторонним_В]

Heads or tails and fairytales in my mind
Are we we are,
Are we we are the waiting unknown
В голове у меня всё перепуталось: орёл и решка и сказки.
Мы — в ожидании неизвестного...
«Are We the Waiting», Green Day

А пуля и впрямь, похоже, серебряная. Это было реально странно. Я бы ни капли не удивился любой другой пуле, как-никак наш отец продавал оружие, и своя коллекция пистолетов дома в сейфе у него имелась. Нет, он не был оружейным бароном, который толкает «стингеры» африканским диктаторам. Он работал на компанию «Royal Hunt», торгующую нарезными и гладкоствольными охотничьими ружьями. Говорил, что сделал карьеру только благодаря фамилии Винчестер. Выдавал себя за дальнего родственника тех самых Винчестеров. Может, и врал, но с него станется, в молодости он тот еще был крендель. А на Импале отец ездил, пока в прошлом году не купил свой заднеприводной GMC «Сьерра-Гранде». Даже на охоту с дядей Бобби. Так что будь это хоть пуля для «беретты», хоть патрон для дробовика, было бы нормально. Но серебро? Не на вампиров же он охотился? И соль еще эта…
— Серебряными пулями убивают не вампиров, а оборотней, — вдруг выдал Сэм, и я понял, что последние слова промямлил вслух. Ебаный стыд!
— С чего ты взял? — скривился я.
— В кино видел.
О, ну конечно! А подарки на Рождество приносит Санта Клаус.
— Эй, — кто-то дернул меня за рукав.
Я обернулся — Стерильный убийца переминался с ноги на ногу, словно ему поссать приспичило.
— Ну? — от моего раздраженного рыка он чуть не подпрыгнул.
— Чувак, может, уже поедем? Там у тебя клемма стартера ослабла, я подтянул, теперь должно завестись, — он заискивающе улыбнулся и поморгал глазами. Гребаный боже, ну и фрик!
Но, как ни странно, машина завелась. Может, стоит ею заняться? Если непредвзято, смотрится она довольно круто. Перебрать движок, поменять обивку, подрихтовать, подновить… Ладно, над этим еще нужно подумать. Вдруг у отца совесть проснется?
Я подвез Сэма домой, но сам не стал даже вылезать из машины. Пожрать, конечно, хотелось, но если бы столкнулись с отцом, то из дома я бы уже не вышел. Засадил бы за уроки, потом нашел мне еще какие-нибудь дела. Нет уж, спасибо. У Эша всегда отыщется чего-нибудь перекусить, с голода не помру.
В зеркало заднего вида я поглядывал, как Эш наставлял Убийцу.
— Главное, не попадаться на глаза моим старикам.
Убийца смотрел преданным взглядом и энергично кивал, так, что тряслись все его четыре косички. И как Эш не стремался везти его к себе? Он, конечно, вряд ли маньяк, но и нормальным я бы его не назвал.
Пока Эш толкал Убийцу к лестнице на второй этаж, я, отвлекая внимания на себя, заглянул в гостиную поздороваться.
— Добрый день, миссис Эшер, мистер Эшер, как дела? — я просиял широкой улыбкой правильного мальчика, она всегда срабатывала.
— Спасибо, Дин, хорошо, — кивнул седенькой головой дед Эша. Морщинистая кожа под подбородком обвисла, как у саламандры. — Как успехи в школе?
— Замечательно, мистер Эшер, спасибо, что спросили. Ну, я пойду.
Старики снова уперлись взглядами в экран и тут же про меня забыли. Между ними на диване стояла огромная миска попкорна и возле каждого — бутылка колы с трубочкой. Они вряд ли вставали с места, разве что взять еще содовой в холодильнике или сунуть очередной пакет попкорна в микроволновку. Про Эша даже не поинтересовались. Временами я завидовал ему, особенно, когда отец дома, но все же это очень хуево, когда ты никому не нужен.
Эш уже отвел Убийцу наверх и на скорую руку сооружал на кухне сэндвичи. Мы загрузили бутербродами большое блюдо, рассовали по карманам бутылки с колой и поднялись к Эшу в комнату. Она у него отличалась тем, что при довольно большой площади места в ней было на удивление мало. И все потому, что никто в ней не убирался, вполне возможно, с тех давних пор, как десятилетний Эш сюда вселился. Единственным, кто ориентировался в этих завалах, был сам Эш. Он вообще утверждал, что у него все лежит на своих местах, просто места он выбирал странные. Например, чистые майки у него хранились в щели за спинкой дивана, там же он зачем-то складировал пустые коробки от пиццы. А вот те железки, что были развешаны в художественном беспорядке над столом и соединены между собой пучками разноцветных проводов, являлись ничем иным, как компьютером. И он даже работал. Хорошо хоть монитор, как и положено, стоял на столе. То, что он со всех сторон был обклеен комочками жвачки, это хуйня. Главное, экран чистый. А жвачка… жвачка могла в хозяйстве пригодиться. Убийца уже набил ею рот и, громко чавкая, с энтузиазмом долбил по клавиатуре.
Мне на глаза попалась дистанционка от телека, я разгреб барахло в округе, разыскивая сам телек, нашел его под горой грязных шмоток, поставил на перевернутую корзинку из супермаркета и врубил. По МТV шел концерт Аланис Морисетт. Снова она выла про чувака, который ее бросил. Аланис, может, и ничего, и песня тоже еще не самый отстой, но, блин, задолбало уже, она звучала отовсюду, я уже даже тостер включать боялся. Вдруг и оттуда услышу «А знает ли она, что ты обещал не отпускать меня, пока не умрешь, пока не умрешь…» Я быстренько переключился на VH1. Тут играли Перл Джем, можно было оставить. Спихнув с дивана бумажки, белый кроссовок без пары, прошлогодний учебник английского, я пристроил под голову джинсовую куртку, которую Эш никогда не носил, и совсем уже собрался расслабиться. Не тут-то было.
— Дин, иди сюда, глянь, какая операционка! — в голосе Эша было столько восхищения, будто сама Синди Кроуфорд показала ему сиськи.
— Ага, супер, — откликнулся я. Все равно я в компьютерах шарил на уровне среднего юзера. К большему я и не стремился, для чего-то посерьезнее у меня был Эш.
— Ну, Дин! Тащи сюда свою ленивую задницу. Это даже ты заценишь. Смотри, какой они сделали браузер. Теперь искать в сети одно удовольствие. Вот что тебя интересует?
Меня вообще-то интересовал новый клип Green Day, который только что появился на экране. Но надеяться, что Эш просто так отстанет, не приходилось.
— Меня интересует, кого здесь нужно застрелить серебряной пулей и посыпать солью, чтобы спокойно посмотреть телек, — брякнул я первое, что в голову пришло.
— Пиши в эту строку: убить плюс соль плюс серебро. Теперь жми на ввод. Видишь, начался поиск. Надо подождать, и тебе выдаст все страницы, где встречается это сочетание слов. Круто, правда?
— Охуеть!
— Аналогов Майкрософт Интернет Эксплорер пока нет…
Ну все, эти два фанатика с головой ушли в свои компьтерные дебри, и слава богу. Я мог спокойно выдохнуть и послушать музыку, пока они развлекаются.

У меня было такое ощущение, что они не на английском разговаривают, а на шведском или там японском. Я не понимал ни слова, кроме Эшевского «Охуеть!» и «Прикидываешь?» Убийцы. Интуитивно я, конечно, догадывался, что они установили ту самую операционную систему, о которой мне Эш всю плешь проел, и программу для выхода в интернет, а теперь все это дело апробировали. Как говорит Эллен: «Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось», меня они временно оставили в покое, и это главное.
Я успел посмотреть клипы Red Hot Chili Peppers, Guns-n-Roses,U2, Нирваны и еще какой-то незнакомой, но прикольной группы, когда Эш вдруг дернул меня за ногу.
— Эй, Дин, не спать!
— Отъебись, — брыкнулся я, но Эш не сдался.
— Там по твоему запросу такие странные результаты выдало…
— По твоему, — я сделал упор на это слово, — запросу!
— Все равно глянь!
Я встал и поплелся к компьютеру, потому что Эш ни за что бы не отстал. Убийца повернулся ко мне с лицом маньяка. Нет, он точно больной на всю голову.
— Чуть ли не единственный источник, где упоминаются все три слова в различных комбинациях — книга тысяча семьсот пятьдесят шестого года издания из архива Пенсильванского университета: Лукас Иеремия Кольт, «Как уничтожить призраков, демонов, суккубов, упырей, оборотней и прочих темных тварей»! — восторженно сообщил он, будто объявил, что я прямой наследник Генри Форда и мне полагаются пять миллиардов баксов и личный остров в придачу прямо сейчас.
— И что? — спросил я, скривившись.
Краем глаза я видел, что начался клип Aerosmith «Crazy». Там снялись такие две клеевые телочки… блииин…
— Ну, тут цитата, — Убийца повернулся к монитору и прочел нараспев: — Соль исключительно хороша для защиты от нечисти, рассеивает призраков, отпугивает демонов, сыпь ее вдоль окон, дверей, каминов и прочих ходов наружу дома, и спи спокойно. Потом еще цитата: убить демона серебряным ножом не удалось, но кожа его под клинком дымилась так же, как и там, где я посыпал его солью… Каково, а? Слушай, чувак, может, твой папашка тоже на демонов охотится, как этот Кольт?

[Посторонним_В]

Я сделал круглые глаза и покрутил пальцем у виска. Нет, ну надо же, какой бред!
— А что, Дин, смотри, тут еще один источник, и тоже: Джонатан Элкинс, «Практические советы охотникам на тварей с того света», год издания тысяча восемьсот двадцать четвертый. Пишет почти то же, что и Кольт.
— Ну просто охуеть! Вы думайте головой-то! Вы что, верите в эту чушь — демоны, твари с того света, суккубы какие-то? Я еще понимаю тех авторов, они ж когда жили-то? Тогда во всем сверхъестественное видели. Но вы-то! Может, еще и в зубную фею верите? Вам сколько лет, малыши?
Эш смущенно хмыкнул.
— Как скажешь, Винчестер. Но я тебе на всякий случай названия выписал. Захочешь, поинтересуешься…
Чтобы он от меня отвязался, я забрал у него бумажку и засунул в карман. Блин, из-за такой фигни пропустил классный клип. Ладно, все равно уже пора валить домой, иначе влетит от отца. Я попрощался с пацанами и ушел. Уже с лестницы услышал, как они снова обсуждают свои хакерские примочки. Психи!

— Отжаться десять раз — норма для шестилетки! Ты должен отжаться как минимум двадцать пять, — коронная фишка отца. Строить Сэмми — и меня, само собой,— это он любил.
— Конечно, с такими показателями тебя не взяли в футбольную команду.
Я-то знал, что на отбор Сэмми даже не ходил. Ну не нравится ему спорт, что поделать. Зато по английскому и истории у него самые высокие результаты в классе. Но папе важнее сила. А перед ним Сэм почему-то всегда робел. Я сам наблюдал, как он подтягивался и по тридцать раз, когда думал, что его никто не видит, а при отце у него вечно руки начинали дрожать, и он висел на турнике, словно дохлый енот. Естественно, папа был недоволен. Эх, а вид у братишки такой несчастный, что это невозможно выдержать. Я вот не выдержал и вступился.
— Пап, да ты не видел, какие лоси там пришли на отбор. Я не знаю, какими гормонами роста их дома кормят. У нашего Сэма просто не было шансов. Ему подрасти надо, и в следующем году, я уверен, его возьмут.
Сэм бросил на меня благодарный взгляд. Но я уже пожалел, что влез. Жопой почуял — зря. Отец сегодня явно пребывал не в духе. Судя по выражению его лица, сейчас еще и мне должно было перепасть пиздюлей ни за что, ни про что.
— Дин, а ну-ка расскажи мне, зачем маме звонил твой преподаватель биологии?
Значит, Эллен сдала меня с потрохами. Этого следовало ожидать. Сука мистер Либерман ей добрых полчаса жаловался на мою тупость. А я не тупой, я просто не могу запомнить всю эту заумь про гены, аллели, гомозиготные и гетерозиготные организмы и прочую херню. Да и зачем мне всякой чушью мозги забивать, вот кто бы сказал? Я же не собираюсь коней разводить или там кошек. Но папе этого не объяснишь, поэтому я просто молчал, делая виноватое лицо, и терпеливо ждал, пока он закончит читать мне нотацию.
— В наказание на выходных пробежка восемь километров вместо четырех, и всю следующую неделю на зарядке двадцать дополнительных отжиманий.
Я едва не прокололся — чудом удержался, чтобы не расплыться в радостной улыбке. Пробежка, отжимания — это я с удовольствием. А то я боялся, что он заставит меня учить гребаную биологию.
— Хорошо, сэр, — с печальной рожей кивнул я; пусть думает, что он меня наказал. И мне хорошо, и папе приятно.
Джо покосилась на меня с ехидной ухмылочкой. Она спокойно играла на приставке в новую игрушку, которую привез отец, и никто ее не жучил. Здорово быть маленькой, да еще и девчонкой. Достается в разы меньше.

You know they won't be home tonight
Им не сидится дома, нет.
«No Quarter», Led Zeppelin

Сегодня в расписании английский стоял первым, там будет Кейт, поэтому я хотел выглядеть на все сто. Вчерашние шмотки для этого не подходили. Возле дверей стояла корзина с постиранными вещами, которую Эллен принесла вчера вечером. Я занырнул в нее: трусы, носки, футболка… Еще нужны штаны, срочно. Пришлось лезть в шкаф, блин, а так не хотелось. Я там не убирался уже лет сто и просто боялся открывать дверцы. Эх, была-не была. Пронесло, меня даже почти не засыпало. Я выудил из вывалившейся кучи вроде бы чистые слаксы и запихнул все барахло обратно.
— А можно шуметь потише?
О, Сэмми проснулся!
— Тебе тоже в школу, нет?
— В отличие от тебя, я все собрал с вечера, мне нет нужды вставать ни свет ни заря. Если бы не ты, я бы мог еще минут десять спать, — Сэм с закрытыми глазами поднялся с кровати и, пошатываясь, побрел в ванную.
А у меня следующим пунктов сборов было: обнаружить вчерашние джинсы и переложить в свежие штаны содержимое карманов.
Пока я занимался поисками, из ванной вернулся Сэм и уткнулся мокрым лбом мне в спину.
— Дин, ты… ну… в общем, спасибо, что вчера вступился за меня перед папой, — пробормотал он.
— Да говно вопрос, Сэмми, — я обернулся, обхватил его за шею и взлохматил этому дуралею челку. — Мы же братья. Кто тебе роднее, чем я?
— Никто, — он заглянул мне в лицо со смущенной улыбкой и полез обниматься.
— Но-но-но!
Телячьи нежности — это было уже слишком. Я отстранился.
— Обнимашки оставь для Джо и Эллен.
Я отпихнул Сэма и тут увидел под столом свои джинсы. А вроде бы вчера их на стул вешал? Неважно. Я перевернул их над кроватью и потряс. В общую кучу посыпались: монетки, смятые фантики, начатая пачка жвачки, ключи, неиспользованные пакетики сахара, крышечки от колы и еще всякая неведомая хуйня, по загадочному стечению обстоятельств обитающая в моих карманах. Синий стикер спланировал на пол, и Сэм подобрал его. Прежде чем отдать мне, он прочитал написанное и удивленно поднял брови.
— Это вам по английскому задали? Лукас Иеремия Кольт. Как уничтожить призраков…
— Нет, конечно! — со смехом оборвал я его. — Помнишь, мы вчера в багажнике соль нашли и пулю?
— Да, — кивнул Сэм, явно не понимая, при чем тут это.
— А ты слышал про интернет?
— Ну, естественно! — братишка обиженно надулся. Блин, как маленький!
— Так вот, в интернете, если ввести слова, то можно найти разные документы и всякую фигню, где эти слова упоминаются. Эш написал: соль, серебро, убить. И нашлись вот эти книги. Так те два придурка, Эш и его чокнутый приятель, решили, что наш папа в свободное время охотится на вампиров, демонов и всяких призраков. Прикинь, какой бред?

[Посторонним_В]

Сэм неуверенно хмыкнул и еще раз посмотрел на бумажку.
— Кинь ее в мусорку, если не влом.
— Мальчики, завтрак на столе! — донесся снизу голос Эллен.
Я натянул майку и быстро начал распихивать по карманам нужные вещи. Еще целая гора осталась на кровати, ну и хуй с ней. Уберу, когда вернусь из школы.

Кейти все-таки клевая девчонка. Правда, зря она носит эти стрейчевые брючки, ножки у нее, как палочки. Да и задница плосковата, если придираться. Но все, что выше пояса, выглядело вполне дрочибельно. Есть за что подержаться и к чему присосаться. И косметикой она не пользовалась, что немаловажно. Я, наверное, помады съел больше, чем целая лаборатория подопытных кроликов, только меня что-то «зеленые» не защищают.
Как только мистер Ллойд отвернулся, она передала мне через проход какой-то листок. Это был флаер, напечатанный на плотной бледно-желтой бумаге. «Сырная вечеринка». Дресс-код — «кантри клаб», в программе — дегустация сыра, музыкальное сопровождение — популярная классика, дата сегодняшняя, начало в восемь вечера, приглашение действительно на два лица. Что за феерическая хрень?
— Что это? — одними губами прошептал я Кейти, делая круглые глаза.
Она беззвучно заржала и бровями показала на сидящего впереди Эдди Фондеккера, главного ботана одиннадцатых классов, а по совместительству — богатенького сукина сына. У его папаши немеряно баксов, директор школы на него чуть ли не молился.
— Пойдем, приколемся? — шепнула Кейти.
Но у меня уже возникла одна идея. Нужно было найти Эша на перемене. Если все выгорит, приколемся не только мы. Я написал Кейт записку, она прочла, потом показала большие пальцы, поднятые вверх. Что же, одобрение получено, вперед!
Эш предсказуемо пришел от идеи в полный восторг, и мы вместо испанского прокрались в пустующий кабинет журналистики. Там стоял компьютер с программой для верстки и, самое главное, ризограф. Совместными усилиями мы скреативили новый текст листовки. «Пивная вечеринка» — крупными буквами поперек флаера. Естественно, форма одежды свободная, вход свободный, музыка современная. От прежнего текста остались только время и место. Вот будет сюрприз Фондеккеру и его прилизанным дружкам! Эш, не удержавшись, вставил на свободное место картинку — девочка в купальнике — и щедро украсил все звездочками и пузырьками. Выглядело все это жутко пошло, но так было даже лучше. К концу урока мы успели изготовить пару сотен копий. Мы поделили пачку пополам и устроились на верхней лестничной площадке. Три, два, один… Раздалось оглушительное дребезжание звонка, и через десять секунд лестница заполнилась народом. Я кивнул Эшу, мы перегнулись через перила и разжали руки. Флаеры листопадом закружились в воздухе, их начали хватать, передавать друг другу. Дело было сделано! Сегодня вечером нас ждало веселье!

Нехорошая тенденция — второй раз за день я искал, во что принарядиться. Дин Винчестер становится бабой. Но черт, мне позарез нужно выглядеть круто! Иначе не видать мне Кейти, как своих ушей. Уж очень подозрительно хорошо они поладили с Эшем. Оказывается, эта девочка еще и далеко не дура. Всякие компьютерные словечки весьма бойко срывались с ее язычка. Я был в шоке, а Эш и вовсе поплыл. Девчонки-хакеры — большая редкость. У него просто не было шансов устоять. Но это я бы спокойно перенес, а вот то, что и Эш, похоже, понравился Кейти, меня напрягло и довольно нехуево. Я тут столько сил потратил, чтобы ее закадрить… ну ладно, ну не особо я напрягался, но все-таки. Я для кого старался, для себя или для Эша?
Вот блин, одежды валом, а надеть нечего. Мне срочно требовалось с кем-нибудь посоветоваться, но дома, кроме меня, была только Джо, смотрела телек в гостиной. О’кей, Джо все же лучше, чем ничего, тем более она девчонка. Я вытащил из кучи толстовку и рубашку в клеточку и поскакал вниз.
— В чем мне пойти? В этом, — я приложил к себе толстовку, — или в этом?
Джо, явно польщенная тем, что ей доверили такое ответственное дело — одеть старшего брата, долго и серьезно рассматривала меня и шмотки. А потом вдруг заявила:
— В этом, — и ткнула пальцем мне в грудь.
Я непонимающе уставился на нее, и она снизошла до объяснения:
— В майке ты выглядишь круче всего.
Это меня озадачило. На мне была надета обычная «боксерка».
— А это не слишком по-пидорски? — я покрутился перед зеркалом, пытаясь рассмотреть себя со всех сторон.
— Я, вообще-то, таких слов типа не знаю, — хитро ухмыльнулась наглая малявка. — Но нет, не по-пидорски, а очень даже сексуально.
— Попробуй только проговориться при родителях, — я легонько щелкнул ее по носу. — И спасибо!
Это я проорал уже с лестницы. Но рубашку решил с собой все-таки взять.
На самом деле Джо — свой пацан, хоть и девчонка. Я не жалел, что она моя сестра. Но, было дело, я к ней ужасно ревновал. Когда наши родители поженились, ей было года два, она была похожа на хорошенькую куклу, и папа ее буквально с рук не спускал. Я злился, мне казалось, что он разлюбил нас с Сэмми. Разве двое мальчишек-распиздяев могут конкурировать с очаровательной крошкой? Потом, конечно, все утряслось. Эллен стала нам как мама, Сэм даже называл ее мамой; я, правда, так и не смог, я, в отличие от него, нашу настоящую маму помнил. А Джо подросла, и стало понятно, что никакая она не куколка, и не маленькая принцесса, а мелкая обезьяна и чертик на пружинках. Мы с ней, в общем-то, хорошо ладили, и, хотя папа до сих пор в ней души не чаял, Джо, к ее чести, этим почти не пользовалась.
На часах не было и шести, на вечеринку еще было рановато, однако стоило убраться из дома, пока родители не явились. Они сейчас наверняка торчали в кафе, с которым, сколько помню, проблем было больше, чем дохода. Но папа и Эллен никогда бы его не продали и не забросили, это я точно знаю. Оно вроде как память о первом муже Эллен, папином армейском друге Билле Харвелле. Я всегда думал: можно было бы как-нибудь менее накладно чтить его память, но им виднее. И в тот момент меня все как раз устраивало — я слинял из дому без лишних вопросов.

Эш тоже принарядился. Ну, в его понимании. Повязал на голову скрученную жгутом красную бандану и обулся в новые, кислотно-оранжевые высокие кеды. Красавец, орел-мужчина! Стерильный Убийца сидел на диване и, пристроив на колене зеркало, тщательно подводил глаза. Тоже готовился к вечеринке. У меня настроение немного упало от того, что этот фрик едет с нами. Но я поймал боковым зрением свое отражение в залапанной полированной дверце шкафа и подумал, что они мне не конкуренты. Парень в белой майке, которого я там видел, определенно секси. Джо, даром что малявка, была права. Настроение снова поднялось, и я начал даже подпевать Акселю Роузу.
— Я когда-то любил её, о да, но пришлось её убить…
— Она была такой стервой, так меня бесила, — своим противным голосом подхватил Эш.
Мы закончили песню, своим воем перекрывая магнитофон; он —с воображаемой гитарой, я — изображая солиста, с клюшкой для гольфа в роли микрофонной стойки. Мы круты, детка, о да-аа…

Уханье басов еще идалека подсказало, что мы едем в правильном направлении. Будь это не дом Фондеккеров, тут бы уже паслись все полицейские города. Но к гребаным Фондеккерам никто из соседей копов не вызовет. Однако на всякий случай я оставил машину на соседней улице. Всегда можно будет отбрехаться, что просто гуляли и зашли на огонек. Кто докажет, что это не так?
В доме уже паслось полно народа, сам Эдди сидел на диване в гостиной с таким видом, будто его пыльным мешком из-за угла пришибло. Сложил ручки на коленях, чтобы не дай бог не прикоснуться к двум пьяным панкам, между которыми его зажало. Те, не обращая на него внимания, мешали в большой стеклянной вазе что-то термоядерное, судя по количеству и разнообразию банок и бутылок, стоящих вокруг. Видать, они уже тщательно прошерстили алкогольные запасы папочки Фондеккера. Вот и славно, каждый развлекается, как может.
— Эй, чувак, где тут можно пивом разжиться? — я остановил пацана с большим пластиковым стаканом в руках.
Парень кивнул в сторону раздвинутых стеклянных дверей, ведущих на задний двор, и исчез в толпе. Помогая себе локтями, мы проложили путь на задний двор. Пацан не обманул. Прямо на зеленой лужайке стояли пятидесятилитровые кеги, и двое ребят наливали пива всем страждущим. В бассейне уже плескалось десятка полтора одетых и не очень личностей, на шезлонгах обжимались парочки, народ веселился и кайфовал. Теперь бы еще найти Кейти во всем этом бедламе, и можно считать, что вечеринка удалась.


— Двадцативосьми-разрядный модем! Бля, зачем старперу такая детка?
— Жидкокристаллический дисплей… вау!
— Тройная оперативка!
Дернул же нас черт забрести в кабинет папаши Фондеккера. Теперь этих трех фанатиков было нереально оторвать от ноутбука. Старый хрыч купил себе навороченную игрушку, а я остался ни при делах. Я ощущал себя абсолютно лишним в этой компании. Компьютеры — это, конечно, здорово и круто, но мы ведь пришли сюда потанцевать и развлечься. Только, похоже, понятия о развлечениях у нас были разные… Ну и хрен с ними! В доме полно народа, я что, не найду, с кем повеселиться? Я от души хлопнул тяжеленной дубовой дверью, хотя вряд ли кто-то из них обратил внимание на мой уход. Я решил, что еще припомню Эшу его предательство, но сейчас Дин Винчестер намеревался оттянуться в полный рост.
Мимо куда-то направлялась девчонка с двумя рюмками какого-то спиртного. Я обнял ее и нагло опрокинул содержимое одной в рот. Горло обожгло огнем, к глазам подступили слезы, но я поцеловал девчонку в губы и спросил:
— Что это было?
— Текила, — ответила она, и уже сама потянулась целоваться.
— Отлично, — кивнул я и отобрал у нее вторую рюмку.
Порция номер два пролетела на «ура». В желудке стало тепло, в голове легко, а телу захотелось двигаться. Я спустился в гостиную; танцы были в самом разгаре. Играла какая-то попса, но мне было сейчас абсолютно похуй. Главное — ритм. Я влился в толпу и отключил мозги.

[Посторонним_В]

Когда мозги на минуту включились, на мне висела симпатичная кудрявая брюнетка, а в руке была зажата пустая рюмка. Понятия не имею, откуда они обе взялись, но брюнетка меня обрадовала, а то, что рюмка пустая, огорчило. Мимо пронесли поднос с полными, и я совершил быстрый обмен. Вот теперь все было просто замечательно. Запела опротивевшая Аланис Морисетт, но я даже обрадовался, потому что это был медляк, и я с чистой совестью потеснее прижал к себе девчонку, и дал своим рукам как бы ненароком сползти с ее талии на круглую аппетитную попку. Да и она не терялась: я ощутил, как ее ладони забрались в задние карманы моих джинсов. Черт! А не рискнуть ли мне?
Очень неторопливо я начал вместе с ней перемещаться в сторону лестницы. На втором этаже в этом громадном доме находилась хуева туча спален. Хоть одна должна была оказаться свободной. Дин Винчестер, ты удачливый сукин сын, тебе должно повезти.
Я слышал, что многие пацаны, да и девчонки тоже, к шестнадцати годам уже далеко не девственники. Однако лично я ни одного не знал. Нет, хвастались этим почти все, да я сам еще после девятого класса пустил слух, что переспал с тридцатилетней женщиной, когда ездил с родителями отдыхать на озеро Тахо. Вот только нихуя у меня не было, и у остальных, я уверен, тоже. Какая, скажите, взрослая женщина позарится на подростка? Такое только в кино бывает. А девчонки все недотроги. Даже те, кто изображает из себя опытных. Целоваться — это они пожалуйста. Многие позволяют тискать за грудь, но только ты полезешь под юбку, как сразу получаешь по рукам. Как в таких условиях лишиться девственности? Да никак! Последняя надежда— на вечеринки. На то, что цыпочка напьется и утратит бдительность. Вот как моя брюнеточка.
Не переставая целовать и тискать, я тащил ее выше по лестнице. Еще десяток ступеней — и мы, считай, поднялись. В голове шевелилась только одна мысль: достаточно ли она выпила? Если слишком мало, то может опомниться в самый неподходящий момент, и тогда меня ждет очередной облом. Рискнуть и дать ей еще рюмку? А друг это окажется лишней дозой, и она отключится прямо у меня в руках, как это случилось на майской вечеринке с Минни Ричардс? И тоже большой и обидный облом. Блин, почему с этими девчонками всегда так сложно?
Потихоньку мы оказались на втором этаже. Блядь, как же много тут дверей! Начать сразу с конца коридора, что ли?
И все-таки я везунчик! За первой же дверью обнаружилась спальня! Шикарная! И пустая! От осознания этого факта я едва из штанов не выпрыгнул. Сегодня, сейчас у меня все должно было получиться. И девочка была такая мягкая, такая податливая. Просто таяла в моих руках. Я стянул с нее топик, и зашарил по спине, пытаясь незаметно расстегнуть лифчик. Это ужасно сложная задача. Застежки лифчиков явно придумывают в лабораториях по контролю рождаемости. За образец берут средневековые пояса целомудрия, я про такие по телеку передачу смотрел. Помучившись несколько минут, я понял, что этот лифчик меня победил, и просто спустил его лямки с плеч девочки, ежесекундно ожидая возражений. А она была совсем не против, и даже вдруг начала расстегивать мой ремень. Я боялся поверить своему счастью. Не останавливайся, детка, я весь твой.
У меня руки тряслись от волнения, когда я гладил ее ножки и забирался все выше, выше… И она мне позволяла. Трусики на ощупь были шелковистые, а по кромке шла такая кружевная резиночка. Я подцепил ее пальцами и осторожно потянул вниз. Боже, что бы такого отвратительного представить? Я был готов кончить прямо сейчас! Как назло, ничего подходящего не вспоминалось. Ну же, ну! О! Миссис Синклер из дома напротив… Жирная, противная миссис Синклер в засаленном халате. Как она наклоняется за газетой, показывая синюшные складчатые ляжки… фу… Отступило… Где-то в кармане лежал презерватив…
Кровь шумела в ушах, как реактивный двигатель, и перед глазами плыли цветные круги. Я почти ничего не соображал, но тело действовало инстинктивно. Мамочки, хорошо-то как! Еще толчок… еще… да… Да… Да!!!
Блин, вот это кайф! И как потом я буду дрочить, зная, что по-настоящему это вот так? Мозги как будто мягкой дымкой заволокло. Глаза сами закрывались. Я держался из последних сил, чтобы не вырубиться. Я ведь читал в каком-то журнале, что заснуть — это самое худшее, что может сделать парень после секса. На что бы отвлечься? Поговорить с ней? А! Там еще было написано, что не стоит спрашивать, было ли ей хорошо, это тоже отстойно. А что тогда спросить?
— Как тебя зовут, детка?

— …И у меня начинается дикий ржач. Я просто ржу и не могу остановиться, — в темноте я видел только блеск братишкиных глаз, но чувствовал, что смотрит он сердито.
— Так что она сказала? — точно, по голосу понятно — сердится или раздражен.
— Ты — не поймешь! — я старался удержаться от смеха и хрюкнул в подушку.
Мне тут же прилетело подушкой с Сэмовой кровати. Я подсунул ее под себя и продолжил хрюкать. Это и правдабыло ужасно смешно, особенно учитывая обстоятельства.
— Да говори уже! — Сэм перебежал через комнату, присел на мою кровать и огрел меня по голове своей второй подушкой.
— Сейчас, сейчас, — я отмахнулся от него рукой. — Дай только проржаться…
— ЧТО ОНА СКАЗАЛА?
— Она сказала, — тоненьким голоском продолжил я: — Меня зовут Сэмми…

[Посторонним_В]

Well maybe I'm the faggot, America
Ну, может я и педик, Америка
«American Idiot», Green Day

С самого утра был не день, а полная жопа. Даже не знаю, что тут было во-первых, что во-вторых, что в-третьих. Все сложилось одно к одному.
Вчера у меня сломалась машина. Сдохла окончательно, встала прямо посреди улицы. Мы с Эшем кое-как оттолкали ее к обочине, и я стал звонить дяде Бобби. Потом была еще целая эпопея, чтобы подцепить эту развалюху на трос и отогнать в мастерскую. Дядя Бобби сказал, что моя Импала и так долго пробегала, учитывая ее состояние. И с ремонтом придется повозиться: ходовая на ладан дышит, запчастей днем с огнем не сыщешь, не говоря уже про рихтовку-покраску и замызганный салон. Раньше, чем к осени, я на свои колеса рассчитывать не смогу. Ну, разве это не жопа? Она самая.
Следующий пункт. Папа был в отъезде. Утром, как всегда, позвонил узнать, как у нас дела. Ну, я и поплакался ему, мол, Импала в мастерской, мне не на чем ездить, может, дашь мне баксов пятьсот-семьсот, чтобы я прикупил себе на это время какой-нибудь подержанный пикап. А он мне заявил: в семнадцать лет уже стыдно просить у отца деньги, заработай сам и купи. Где смысл? Мне на ремонт Импалы тратиться надо, а не на очередную доходягу. Если я сразу на нее буду зарабатывать, я тогда эту чертову Шеви никогда не починю. Блин, как будто нам в семье еще одна машина помешала бы! Вон, Сэмми скоро вырастет, ему по наследству перейдет. Но папа уперся — заработай сам. Облом и задница.
Про то, что я пытался одолжить у Эллен ее минивэн, а она не дала, я даже вспоминать не хочу.
Но самая жопная жопа — то, что в школу мне пришлось ехать на этом жутком виде транспорта, школьном автобусе. Я уже и забыл, насколько это отстойно.
Не, в младших классах было круто. Тогда мы, наоборот, тех, кого на занятия возили родители, считали маменькиными детками и ботанами. В средней школе меня спасал велик. И это тоже было ништяк, у всех моих друзей были велики. Но в старших классах все нормальные пацаны ездят на автомобилях. Пусть уже какая-нибудь доисторическая железяка, типа моей Импалы, но своя. А школьный автобус — просто клуб задротов, ей-богу. И Дин Винчестер оказался в этом клубе. Позорище. Я теперь до конца учебы не отмоюсь. Все наши видели, на чем я приехал.
Зашел я в автобус, а там сияют брекетами тридцать улыбок. Заучки на любой вкус: коротышки и долговязые, тощие и жирдяйки, чернявые и белобрысые, но все страшные, как моя жизнь. И еще бы им не сиять при виде меня, если там мужского пола — три прыщавых педика. И я — в такой компании. Я даже садиться не рискнул, так всю дорогу возле кабины водителя простоял и старательно вперед глядел. Я прямо спиной ощущал, как они меня взглядами ощупывали, аж задница зачесалась.
Еле дождался, пока доехали. Выскочил из автобуса — а на газоне пацаны сидят, вся наша футбольная команда. Глаза вытаращили от моего, такого эффектного, прибытия. Прямо хоть не ходи на тренировки! Блин, если бы не игра на следующей неделе, я бы, наверное, и не пошел. Пощады от парней ждать не приходилось, деликатность не их конек, застебут по полной программе.
И будто мало мне подлостей от жизни с самого утра, так биолог еще контрольную объявил. И вопросы все такие, что я вообще ничего не соображал. Старая задница мистер Либерман их сам, что ли, выдумывал? Короче, наставил я галочек, где попало, по закону вероятности процентов тридцать должно совпасть. Задачу по генетике с какими-то гнедыми и пегими лошадями я и решать не стал. На скелете собаки написал: череп, ребра, лапы, хвост. Правда, мне потом Эш сказал, что это вообще не собака была, а свинья. Ну, не думаю, что это что-то изменило бы. Одним словом, контрольную я провалил, и, судя по всему, от летних занятий мне уже не отвертеться. Перспектива безрадостная.
За весь день было одно светлое пятно — моя крошка Ширли. Хоть Кейт Либби и язвила, что у нее одна извилина, но мордочка у нее симпатичная, фигурка что надо, и целовалась она обалденно. А умненьких девочек я старался обходить стороной. С ними одна головная боль. Вот с той же Кейти у нас ничего не вышло. И все из-за чего? Слишком она оказалась на компьютерах поведена. Но мы остались друзьями, никаких претензий. Зато, в некотором роде благодаря ей, я на вечеринке познакомился с Самантой, своей первой. Не первой девушкой, а первой в том самом смысле. До нее я думал, что моя судьба — умереть девственником. Но у меня с Сэм все получилось, а дальше уже проще пошло. Видимо, в этом деле главное — начать. А потом снимать девочек все легче и легче. Ты уже на автомате взглядом выцепляешь телочек, которые точно тебе дадут. А там — чуть-чуть здоровой самоуверенности, немного обаяния, немного флирта, и место, где можно трахнуться. Конечно, система иногда дает сбой, но положительных результатов — процентов восемьдесят. После Саманты у меня уже было двенадцать девушек. Это, кстати, не я считал, это мой долбанутый младший брат считал: рисовал фломастером звездочки на плакате Металлики. Не знаю, как, но он по мне все видел, даже если я не рассказывал. Точно угадывал, когда мне обломилось, и когда я обломился. Похоже, мелкий засранец изучил меня вдоль и поперек. И скоро ему придется рисовать очередную звездочку — судя по всему, Ширли уже почти готова. Так что мне надо было подумать о месте. Раньше старушка Импала, как обычно, сослужила бы мне службу, заднее сиденье там вполне подходящее, но теперь образовалась проблема. Дома и у меня, и у нее родители. На мотель денег не хватало. Напроситься к Эшу? Как бы девочка не испугалась того бардака, который он называет своей комнатой. Поломка этой гребаной машины подло ударила по моей личной жизни! Вот бля!

Мы стояли в закутке возле спортзала. Я уже переоделся в футбольную форму, Ширли была в гольфах и коротенькой юбочке команды болельщиц. Да, футболист и болельщица, классика жанра, да! Ничего в этом смешного! И обязательно надо кому-нибудь все испортить, как без этого. Явился Руди Рейнольдс, наш лайнбекер. Увидел Ширли, и его наглая морда расплылась в глумливой усмешечке.
— Как тебе не стыдно, Винчестер! Чувства Нэнси Гордон теперь для тебя ничего не значат?
— Что за Нэнси? — тут же напряглась Ширли.
Ну, не объяснять же ей, что это прыщавая идиотка, с которой мы еще в начальной школе учились, и она с тех пор уверена, что я ее судьба. Утром в автобусе я опасался, что она меня прямо силой взгляда изнасилует…
— Не обращай внимания на этого идиота, — я попытался загородить Ширли плечом от сальных взглядов Руди. — Нет никакой Нэнси.
— Как это нет? — преувеличенно возмутился сука Рейнольдс. — Мы все видели, как ты вместе с ней вылез из школьного автобуса.
Я так и знал, что они не дадут мне покоя! Ладно, я бы стерпел, но зачем же при девушке? Незаметно показал Руди кулак и на прощанье присосался к губам Ширли.
— Пока, крошка, мне пора. После тренировки я тебя найду.

Все полтора часа тренировки я был под обстрелом грязных шуточек. Парни разошлись, и под конец я уже был готов убивать. Каждого по отдельности, долго и с особым садизмом. Но не тут-то было. Стоило мне лишь немного расслабиться, как они нанесли решающий удар. Я вышел из душевой, беззащитный, в одном полотенце, и эти сволочи набросились сзади, зафиксировали меня так, что я и рукой двинуть не мог.
— Эй, Винчестер! Хочешь получить свои шмотки обратно? А заодно и свою девушку? — поинтересовался Лэйни Паркс.
По его хитрой морде я уже понял, что где-то подвох, но что мне оставалось? Я кивнул.
— Тебе всего лишь нужно будет определиться, — продолжил Паркс и сделал знак парням, стоящим в дверях раздевалки.
Те расступились, и на свободное пространство вытолкнули двух девушек: Ширли и… Конечно, как я мог сомневаться. Нэнси Гордон. Ширли оглядела это сборище идиотов и снисходительно улыбнулась. А Нэнси переминалась с ноги на ногу и все одергивала свою жуткую мешковатую кофточку. Я улыбнулся своей малышке, она была шикарна даже в такой дурацкой ситуации.
— Что вы от меня хотите? — хмыкнул я. — Вы ведь и так знаете, кого я выберу…
— Не торопись, Винчестер, — заржал Руди. — Ты еще не в курсе правил.
— Каких еще правил?
— Выбирать ты у нас будешь на вкус, без помощи глаз и рук, — поиграл бровями Майк Ковальски.
— Как? — нахмурился я.
Ситуация нравилась мне все меньше.
— А вот так!
Мне на глаза набросили какую-то тряпку и закрутили так, что я ничего не видел и едва дышал.
— А теперь каждая дама подарит тебе поцелуй, счастливчик Дин, — услышал я голос Лэйни. — Угадаешь, где твоя, получишь назад и девушку, и одежду. Ой, забыл добавить: для чистоты эксперимента целоваться будешь с тремя.
Пацаны громко заржали. Я не знал, то ли это именно я так смешно выглядел, то ли все в целом, но чувствовал себя последним идиотом. Ко мне подвели первую претендентку.

[Посторонним_В]

Дыхание сильно пахло мятной жвачкой. Так что уловить еще какие-нибудь запахи у меня не получилось. Я постарался абстрагироваться. Мне всего лишь нужно угадать. Я целовался с Ширли меньше двух часов назад, неужели я не вспомню ощущения? Я старательно изучил губами губы: мягкие, пухлые, отзывчивые. Скользнул языком в рот, там ментол забивал весь вкус. У меня даже губы слегка занемели. Тем не менее, я провел языком по гладким зубам, поиграл с чужим языком. Это было похоже на Ширли, но уверенности у меня не было.
На очереди был номер два. Тот же сильный запах и вкус мяты. Видимо, им всем дали жвачку, чтобы затруднить мне задачу. Вот же суки! Но я уже по губам определил, что это не Ширли. Более тонкие, суховатые и какие-то безвольные. Даже углублять поцелуй не было смысла, и я отстранился. Раздался хохот. Если бы я мог, показал бы им средний палец. Но мне даже огрызнуться не дали, сразу подвели третью.
У этой губы тоже были пухлые и мягкие. Мне показалось, что она попыталась перехватить инициативу в поцелуе, однако уверенности не было. Я позволил этим губам поласкать мои, впитывая ощущения, потом чуть повернул голову и приоткрыл рот. Ее язык тут же оказался у меня во рту, погладил внутреннюю сторону губ, сплелся с моим. Так Ширли еще никогда не целовалась, ее язычок был слабее, меньше. Но ощущения были слишком приятными, чтобы прекратить сразу, и я позволил себе еще чуть-чуть потянуть время. Скользнув кончиком языка по острой кромке нижних зубов, я окончательно уверился, что это не Ширли, но слишком уж здорово эта девчонка целовалась. Я подумал, что, когда мне развяжут глаза, надо запомнить, кто это. Ну, просто на будущее, если, конечно, это не Нэнси.
Поцелуй прервался, и я объявил, что готов к выбору.
— Номер один, — с абсолютной уверенностью сказал я.
Все зашумели, кто-то даже зааплодировал, меня одобрительно захлопали по плечам и отпустили. Я содрал с головы чью-то майку и, проморгавшись, огляделся. Ширли смотрела на меня гордо и влюбленно, она скинула с плеч руки удерживающих ее парней, подошла ко мне и поцеловала. Естественно, я не стал сопротивляться. Но, тем не менее, краем глаза попытался увидеть, кто еще из девчонок был в раздевалке, кроме явно расстроенной Нэнси. И чуть не прикусил язык… Потому что это была не девчонка. Майк и Руди крепко держали парнишку-десятиклассника, педика, известного всей школе. Он вечно ходил в разных невообразимых тряпках, красил волосы цветными перьями, и носил сережки в ушах. О, мой гребаный боже, неужели это я с ним целовался? Подтверждая мою догадку, пацан нахально подмигнул мне, выгнув бровь, и медленно облизнул пухлые губы. Мне захотелось провалиться сквозь землю. Господи, за что? Я целовался с пацаном! И все это видели! Как теперь жить дальше? Такого позора я точно не перенесу. Каждый распоследний задрот в этой школе скоро будет в курсе, что Дин Винчестер целовался с гомосеком. То, что я выбрал правильно, уже никого не будет интересовать. Странно, что пацаны еще не начали меня стебать.
Но это была фигня по сравнению с тем, что знал только я один,— мне понравилось. И, если отбросить все обстоятельства и условности, я был бы совсем не прочь повторить. Вот где самое худшее. Дин Винчестер не просто целовался с гомиком, он сам оказался гомиком.

Домой мне удалось вернуться более-менее спокойно, благо, я поехал на городском автобусе, пусть с пересадкой, но ужлучше, чем на школьном, а вот ближе к вечеру началось.
Первой позвонила Кейт Либби.
— Ну и как тебе?
— Как мне — что? — не то, чтобы я не догадывался, о чем она.
— Как тебе было целоваться с Питером Берси?
— Слушай, Кейт, — я старательно сдерживал раздражение в голосе, хотя бесился уже на полную.— Почему бы не спросить его, как ему было целоваться со мной?
— Ну, он-то уже всем растрезвонил, как ты классно целуешься, чтоб ты не сомневался, — а вот Кейти, похоже, веселилась вовсю.
— Ему повезло. Лично я не отличил, где был он, а где Нэнси Гордон, — я посмотрел на телефонную трубку, удивляясь, что она еще не раскрошилась на осколки в моей руке.
— Кхм-хм… — многозначительно покашляла Кейти с явным недоверием. — Неужели?
— Представь себе, — рявкнул я и шмякнул трубку на аппарат. — И молчать!
Последние слова адресовались Джо, которая с горящими от любопытства глазами уставилась на меня с дивана и уже открыла рот для вопроса.
Следующий звонок был от Эша. С ним я не стал церемониться так, как с Кейт.
— Дин, а правда…
— Эш, либо ты молчишь, либо идешь нахуй!
— Ладно, уже пошел… — и в трубке раздались короткие гудки.
Ничего, с ним мы потом помиримся.
— Меня нет дома, — мрачно предупредил я Джо. — Больше к телефону не зови, все равно не подойду.
— О’кей, с тебя пять баксов, — безмятежно захлопала глазками маленькая мерзавка.
— С какого перепуга? — задохнулся я от возмущения.
— Ладно, тогда я стану отвечать, что мой брат Дин не может подойти, потому что у него свидание с Питером Берси.
— Что?! Говори, откуда ты это имя услышала, или придушу!
Мелкая паразитка взвизгнула, мигом перескочила через спинку дивана/
— Мне Люси рассказала, ее сестра с кем-то по телефону трепалась, что ты целовался с мальчиком!
— Я с ним не целовался! — заорал я и попытался поймать Джо. Но разве ее поймаешь…
— Пять баксов, и я могила! — проверещала она уже из кухни.
— Ладно, ладно, будет тебе пятерка, — я в отчаянье плюхнулся на диван, и в этот момент раздалась трель телефона.
— Дом Винчестеров. Нет, его нет дома, он у своей девушки. Обязательно передам, до свиданья, — Джо взяла трубку на кухне.
Я зажмурился, откинул голову на спинку дивана и застонал. Когда я открыл глаза, передо мной стояла сестрица и протягивала руку ладошкой вверх. Пришлось раскошеливаться.
Но оно того стоило. За весь вечер телефон не молчал дольше десяти минут. Как будто половина школы решила узнать у меня лично, каково вдруг заделаться педиком.
Я валялся на кровати в своей комнате, кидал в стенку мячик и ненавидел всех. Снизу то и дело доносились звонки, но я не слышал, что отвечала Джо. Сэмми пыхтел за своим столом, видимо, ему досаждал стук мячика, но он молчал, понимая, что мне под горячую руку лучше не соваться. Даже не знаю, зачем, наверное, чтобы позлить его еще больше, не мне же одному беситься, я начал кидать мячиком в дверцу шкафа, чтобы звук был громче и звонче. Мне хотелось сделать что-нибудь такое гадостное, чтобы самому стало противно, но я не мог придумать, что.
Самое хуевое в ситуации было то, что я никак не мог ее изменить. Денег на городской транспорт у меня не было от слова совсем, и это означало, что завтра мне опять придется ехать в школьном автобусе, слабо надеясь, что после занятий меня подвезет до дома кто-нибудь из пацанов. Но, учитывая, как часто звонил телефон, сплетня уже обошла всю школу, так что надежды был мизер. И помимо позора от поездки мне еще придется терпеть всевозможные подколки, стеб и прочие смехуечки. Господи, я придушу этого Питера, чтоб его, Берси, собственными руками, как бы хорошо он ни целовался. Ну, какого хера ему надо было распускать свой гребаный язык? В прямом и в переносном смысле.
Я в последний раз бросил мячик и не стал его ловить. Вместо этого перевернулся на живот и спрятал голову под подушкой. Мне хотелось сдохнуть. Через некоторое время кто-то (хотя кто ж еще, если не Сэмми) потрогал меня за плечо. Я дернулся, высвобождаясь, и еще глубже уполз под подушку.
— Ди-иин, — протянул Сэмми.
Ну что еще?! Когда он так тянет мое имя, то обычно что-то от меня хочет. Мало мне своих проблем?
— Диин, — повторил брат. — Может, возьмешь мой велик? Он ведь вполне на уровне, не позорный.
От этих слов я прифигел настолько, что резко сел на кровати, уронив подушку на пол, и уставился на Сэмми круглыми глазами.
— Мне мама Стейси Дэйт уже сто раз предлагала, чтобы я ездил с ними. Так что велик мне вроде как не нужен пока. Мог бы взять… — пробормотал братишка постепенно угасающим голосом, видимо, осознавая, что то ли момент неудачный, то ли идея херовая. И совсем уж еле слышно, по инерции, добавил: — Ты ведь сам говорил, что он ничего…
Наверное, еще с минуту я сидел молча, не в силах ничего сказать из-за комка, застрявшего в горле. Блин, я этого не заслужил!
Первые полгода его жизни я ненавидел своего младшего брата. Я считал, что он отобрал у меня маму, да и папу тоже. Они сюсюкались с младенцем, совсем позабыв про меня. А потом, в день, когда Сэмми исполнилось ровно полгода, в нашем доме случился пожар. Мама погибла в огне. Мне тогда почему-то не было страшно, хотя все вокруг заволокло едким дымом, трещало пламя, и лица от его всполохов казались красными. Папа сунул мне в руки небрежный моток одеял и закричал: «Спасай брата!» Я кубарем скатился с лестницы, вынесся через двери и остановился только на лужайке, не зная, куда бежать дальше. Сверток сильно оттягивал мне руки, Сэмми странно спокойно смотрел на меня из одеял. В этот момент я как-то отчетливо понял, что больше его не ненавижу. Я сел на траву и стал ждать папу.
Потом мы несколько лет скитались по штатам, переезжая с места на место, останавливаясь в дешевых отелях. Ни о каких нянях, конечно, и речи не было. В пять лет я научился лихо менять памперсы и делать детские смеси, заливая нужное количество ложек порошка водой из электрического чайника. Иногда присматривать за Сэмми помогали случайные сердобольные соседки, но чаще мы с братом оставались один на один. Папа был все время занят на своих временных работах, и тогда я очень ясно осознавал, что я — это все, что есть у Сэмми, а он — все, что есть у меня.
Ну, потом папа женился на Эллен, у нас появился дом, нормальная семья, и это чувство как-то притупилось, ушло вглубь и почти забылось. Но вот сейчас я вдохнуть не мог, у меня в сердце разрывалось от того, как сильно я любил в этот момент своего младшего братишку.
— Спасибо, Сэмми, — выдавил я и притянул его к себе. Иногда телячьи нежности — это то, что нужно.

[Посторонним_В]

Freak out! I'm alone now
I feel just like I'm losin my mind
Схожу с ума, пускаюсь во все тяжкие, я теперь одинок,
Чувствую себя так, как будто теряю голову
«Ain't That a Bitch», Aerosmith

Не знаю, как я пережил этот месяц. И вот, наконец, настал последний день моих мучений. Дальше каникулы! Я намеренно не вспоминал о летнем семестре; да, я знал, что это по-страусиному. Но можно мне хоть немного побыть в эйфории? Я пережил трудные времена.
Тот, кто сам такого не испытал, никогда не поймет, каково это — ходить под прицелом. Все, даже последние задроты и уебки, считают себя вправе пялиться на тебя и отпускать «очень смешные» шуточки. А я совсем не мистер Невозмутимость, надо заметить. В последние четыре недели, наверное, не было ни одного дня, чтобы я ни с кем не подрался. Подставлять левую щеку не в стиле Дина Винчестера.
И с девушками все складывалось не лучшим образом. С крошкой Ширли пришлось разбежаться. Она сказала, что не может со мной встречаться, потому что это портит ее имидж. Не подозревал, что она такие мудреные слова знает, наверное, вычитала в Космо или Севентин. Правда, надо отдать ей должное, Ширли расставаться не хотела, плакала и предлагала встречаться тайком, но нахрена мне эта мелодрама?
Нет, Сэмми нарисовал две звездочки на плакате Металлики, но это было так, одноразовые девочки, ничего серьезного. Одна надежда, что за лето все забудется и утрясется, а в новом учебном году найдутся новые объекты для травли.

Проснулся я весьма бодро за семь минут до будильника, хер его знает, что мне снилось, хотя, наверное, именно он и знает. Потому что он-то поднялся раньше меня. Какое-то время я пытался его игнорировать, однако с каждым мгновением это было все труднее. Казалось, что трусы у меня из наждачной бумаги, и они ужасно терли, а еще и одеяло придавливало сверху стофунтовой тяжестью, и, словно этого мало, яйца болели от напряжения. В конце концов, я больше не смог терпеть, мне пришлось вскочить и бежать в ванную. Там я метко запульнул трусами в корзину с грязным бельем, встал под душ, откинулся спиной на стену, расставил ноги поудобнее и прикрыл глаза. В голове мелькали какие-то смутные образы, ничего конкретного: розовые округлости, приоткрытые губы, торчащие соски, в общем, мое воображение еще спало и не выдавало никаких оригинальных идей. Но организму хватило и этого, и уже через несколько минут я был на грани…
И тут раздалось громкое удивленное «Ой!», заставившее меня открыть глаза. Ох ты ж блядь! Я так торопился подрочить и при этом совершенно упустил из виду, что с воскресенья в нашей с Сэмми ванной вместо старого корыта с клеенчатой занавеской была новая душевая кабинка с прозрачными, блядь, дверцами!
Не знаю, почему у меня ничего не упало, почему я не прекратил… Как заведенный, я продолжал двигать рукой, глядя на застывшего в шоке брата. У него был остановившийся, ошалелый взгляд, рот округлился буквой «о», зубная щетка замерла возле лица, губы были измазаны белой пастой, и мутная капля медленно стекала на подбородок. Я смотрел на эту каплю и не мог отвести глаз, это выглядело, словно кадр из порнофильма. Едва я подумал об этом, как мое тело и мозг будто взорвались. Я кончил так мощно, что у меня даже ноги подкосились. Сэмми наконец-то отмер и поспешно отвернулся к раковине.
Я закрутил воду, обмотался полотенцем и вылез из душа. Сэм упорно елозил по зубам щеткой и игнорировал меня, но я заметил, как он исподтишка наблюдает за мной в зеркало. Ситуация была дурацкая. Я чувствовал, что должен что-то сказать, но вот что? Ну, не извиняться же! Блин! С каждой проходящей в тишине минутой, я ощущал себя все большим идиотом. Сэм продолжал молчать и зыркать на меня из-под челки.
— Да в чем дело-то?! — не вытерпел я. — Малыш Сэмми получил мастер-класс по дрочке? В чем проблема, я не понимаю?
— Ни в чем, — буркнул Сэм.
— И я не вижу никакой проблемы! Теперь будешь знать, как действовать, когда припечет, — я не выдержал и ухмыльнулся.
— И без тебя справился, — Сэм спрятал лицо в полотенце, но мне показалось, щеки у него порозовели.
— Серьезно? — Это было неожиданно.
Хотя, почему неожиданно? Ему тринадцать исполнилось, а сам я начал, когда мне еще двенадцати не было. Так что давно пора. И все же думать, что мой младший братишка уже настолько повзрослел, было очень странно.
Сэм не ответил мне и ушел в комнату. Я потащился следом.
— Эй, ну серьезно? И на кого дрочил? — По-хорошему, мне надо было заткнуться, но я почему-то не мог.
— А вот это не твое дело, Дин, — неожиданно жестко отрезал Сэм. — Я хотел рассказать тебе одну вещь, но, наверное, не стоит. Тебе все равно будет неинтересно.
Я остался торчать посреди комнаты с удивленно открытым ртом, а он пошагал завтракать.
Ой, подумаешь! Знаю я эти «вещи»! Втюрился в какую-нибудь девчонку и раздул шекспировские страсти. Прямо! Рассказывать он мне не будет! Не больно-то надо!
Старательно притворяясь, что мне ничуть не интересно, что совсем я не обижен и вовсе ни капли не расстроен, я принялся собираться в школу. Последний день, напомнил я себе, последний день! Но мысли упорно возвращались к Сэму. И даже не столько к нашему разговору, сколько к происшествию в ванной. Господи, ну почему я такой гребаный кретин? Почему я не мог остановиться, отвернуться хотя бы? И почему это все было так… ну, так… короче, что-то в той ситуации было совсем странное, неправильное, но я не мог уловить, что.


Понятия не имею, с каких времен папа и дядя Бобби дружили, но очень давно. Я подозревал, что еще со службы в армии. Слышал мельком какие-то разговоры о том, что Билл Харвелл и Бобби Сингер после дембеля приехали сюда, потому что купили вскладчину заброшенную мастерскую и автомобильное кладбище. Это уже сильно потом Билл женился, открыл закусочную на трассе, а Бобби так и остался жить холостяком на своей автопомойке. Это не я, это он сам так ее называл. Дядя Бобби вообще был мужик с юмором. Правда, зачастую весьма своеобразным.
Когда он позвонил и предложил мне работу, я сначала подумал, что он шутит. Сколько себя помню, он всегда обходился без помощников. Конечно, я согласился. Мне еще с детства у него нравилось, я даже мечтал, когда вырасту, работать автомехаником. Можно было сказать — теперь я буду осуществлять детскую мечту. Хотя, потом-то я мечтал быть фермером, потом продавать ружья, как папа, потом стать летчиком, потом… Ну, в общем, неважно. Сейчас я понятия не имел, чего хочу в жизни. Поэтому стать на лето автомехаником — почему бы нет?
От конечной автобуса пришлось еще минут десять топать пёхом через район «Буковая аллея», застройки пятидесятых годов. Тогда, наверное, эти дома выглядели воплощением самой современной дизайнерской мысли, а сейчас — нелепыми и обветшалыми. Зато тут было полно тех самых буков, высоких, ветвистых, с серыми шершавыми стволами. Они прятали за собой фасады и немного скрашивали общее ощущение запустения. В конце улицы я свернул налево и пошагал по утоптанной тропе, мимо закрытой уже бог знает сколько лет обувной фабрики, старых ангаров, полуразрушенных древних складов у заброшенной железнодорожной ветки, пересек ржавые рельсы, миновал чахлую рощицу и только потом очутился возле забора свалки. Если бы не подробные инструкции Бобби, я бы заблудился. Когда мы выбирались с отцом к нему в гости, то на машине обычно заезжали совсем с другой стороны.

[Посторонним_В]

А мне этот район даже понравился. Как будто попал в ужастик или фильм жанра пост-апокалипсис. Там часто мелькают похожие картины. И типичные кадры: безлюдье, все вокруг вымершее, заброшенное. И обязательно небо голубое, облачка, травка растет сквозь асфальт, цветочки, насекомые жужжат, и вроде все такое мирное, спокойное. И герой идет с автоматом или там арбалетом наперевес, напряженно всматривается в темные разбитые окна, но никого кругом нет. И он постепенно расслабляется, перекидывает оружие за спину. А в это время за ним сквозь осколки серых мутных стекол следят чьи-то глаза… и музычка играет тихая, напряженная. И ты сидишь, наклонившись вперед, во рту попкорн непрожеванный, ждешь. И вот когда герой окончательно потеряет бдительность, сорвет ромашку какую-нибудь понюхать или начнет что-нибудь насвистывать, вот в этот момент внезапным тарарамом взвывает музыка, и, откуда ни возьмись, появляется инопланетный мостр или чудовище-мутант. Ты вздрагиваешь, кашляешь попкорном на соседа, обливаешься колой, а на экране во все стороны летят кровавые ошметки незадачливого героя…
К счастью или к сожалению, это как поглядеть, на меня никто не напал по дороге, и я добрался к дому Бобби без всяких приключений. Он меня уже ждал в мастерской — огромном грязном сарае, который выглядел так, будто построен из подручных средств, то есть буквально из всего, что под руку попало. А может, так оно и было. Посреди обширного помещения, беспорядочно перегороженного стеллажами и заваленного всевозможным железным хламом, стояла моя Импала, прикрытая брезентом. Необъяснимо, но она показалась мне вдруг какой-то родной, я даже почувствовал, что все это время скучал без нее. Конечно, все глупости и самовнушение.
Дядя Бобби заседал в офисе, если можно назвать столь официальным словом ржавый трейлер без колес, приткнутый в углу мастерской, и смотрел повтор матча Seattle Super Sonics—Utah Jazzна черно-белом переносном телеке. Уж не знаю, что он ухитрялся видеть в экранчике размером в ладонь. Я скромненько присел рядом на драное сиденье от Мустанга семьдсят восьмого года и попытался что-то разглядеть в мельтешении серых пятнышек, но мои глаза, привычные к нормальным цветным телевизорам с диагональю двадцать дюймов, оказались бессильны. Я похерил эту затею и решил просто подождать, когда дяде Бобби надоест, и он, наконец, обратит на меня внимание.
Хитрая тактика «скромный мальчик Дин» подействовала быстро. Если бы я вертелся, вздыхал, приставал с вопросами, меня бы послали, посоветовали заткнуться или еще что. Но мало кто может игнорировать сидящего в молчании и тишине человека за своей спиной. Дядя Бобби выключил телек и обернулся ко мне.
— Ну, что, поработаем? — спросил он.
— Говно вопрос, — кивнул я.
Дядя Бобби ухмыльнулся в усы.
— Ох, отец тебя не слышит.
Я изобразил на лице полную невинность и даже ресницами похлопал. Дядя Бобби фыркнул, снял свою засаленную кепку, вытер лоб и напялил ее обратно.
— Ладно, пойдем, ангелочек, озвучу фронт работ.
В мастерской он широким жестом обвел окрестности и заявил:
— Для начала все это нужно разобрать.
— Что именно? — я поддел носком кроссовка старую покрышку и откинул ее в сторону.
Под ней оказалась целая россыпь ржавых болтиков и гаек.
— Да все, — пожал плечами Бобби. — Надо отделить годные запчасти и откровенную рухлядь. Хлам повыбрасывать, остальное рассортировать…
— Дядя Бобби, а что вдруг? — задал я занимавший меня вопрос.
— Та-ак, кому-то не нужна работа? — Бобби демонстративно скрестил руки на груди и сделал вид, что направляется в свой офис-трейлер.
— Нужна, нужна! — я поймал его за рукав. —Ну, просто интересно. Ты же сроду никого не нанимал.
— А тут нанял. Глядел я на твою Импалу, глядел. Да и подумал: сколько места пустует, сколько добра пропадает зря. Оно, конечно, есть не просит, но ведь могло бы и доход приносить. Так я только за утилизацию старых автомобилей получаю, а можно же снятыми запчастями торговать, ремонтом разных раритетов заниматься потихоньку.
— Понятно, — кивнул я. — А моим раритетом мы когда займемся?
— Не терпится вернуть себе колеса? — усмехнулся дядя Бобби. — Для начала хоть чуток тут разгребемся, да и примемся по вечерам ее в порядок приводить. Не переживай, я тебе завтра присмотрю какую-нибудь таратайку на ходу, чтобы тебе не приходилось по полтора часа на дорогу тратить. Красоты не обещаю, но ездить будет.
Мне захотелось заверещать, как девочке, и прыгнуть ему на шею. Я еле сдержался, но, думаю, Бобби догадался, хотя я лишь с чувством сказал «спасибо» и пожал ему руку.
Домой я вернулся как раз к ужину. Все семейство собралось за столом. Даже близнецы сидели в своих высоких стульчиках и увлеченно размазывали друг по другу овощное пюре. Сэмми хотел передвинуться, освобождая мне место рядом с отцом, но я сел на свободный стул между Джо и малышами. Как-то мне не очень хотелось находиться в непосредственной близости от папы, учитывая, что одиннадцатый класс я закончил, прямо скажем, не блестяще, и в августе мне светили летние занятия по биологии и английскому. И объявить об этом мне, походу, предстояло прямо сейчас, потому что папа прожевал кусок отбивной, промокнул рот салфеткой и спросил:
— Как твои успехи, Дин? Джо и Сэм уже похвастались, теперь твоя очередь.
— Может быть, сначала поедим? — промямлил я, ковыряя вилкой брокколи.
— А что, это может испортить аппетит? — усмехнулась Эллен.
— Ну… не то, чтобы… — похоже, мой аппетит таки пропал.
— Будь мужиком, — рубанул отец.
Пришлось все рассказывать. Папа никак не комментировал, но по его лицу я видел, что ничего хорошего этим летом мне не светит.
— Дин, ты вообще думаешь, что тебе остался последний год в школе? Что дальше? Твои одноклассники еще два года назад определились с выбором, а ты до сих пор учишься по общему профилю. Куда ты собираешься поступать, Дин?
— Не знаю, — выдавил я, не поднимая глаз от тарелки.
Что я мог еще ему ответить? Я и правда не знал. У меня не было никаких особенных талантов и наклонностей. Я любил музыку, но не имел слуха. Любил кино, но чисто как зритель, к тому же, как считал Сэмми, я в этом вопросе бестолковый, беспринципный и всеядный. Мне нравилось общаться с людьми, язык у меня, как говорится, «хорошо подвешен». Но что с этого толку? Я был неплох в спорте, но не настолько, чтобы заниматься им профессионально. От естественных наук у меня начинались зевота и головная боль, цифры меня просто пугали.
Хорошо Эшу. Он лет с десяти знал, что будет поступать в Массачусетский технологический. Кейт собиралась туда же. Лейни и Руди шли в университет штата по спортивной стипендии. Глупышка Ширли решила стать актрисой. И только я понятия не имел, чем хочу заниматься в будущем.

[Посторонним_В]

— У меня еще целый год, чтобы определиться, пап, — нерешительно вякнул я и поднял глаза.
— Ты за семнадцать лет не определился, думаешь, за год тебя осенит? — отец не орал, чтобы не пугать малышей, но и от его негромкого голоса у меня волоски на руках встали дыбом, и жутко захотелось втянуть голову в плечи. Я еле удержался и продолжил сидеть ровно.
— А если так и не надумаешь? Пойдешь кассиром в супермаркет? Или потрошить кур в китайской закусочной?
— Да, пойду работать! — я сам не понял, откуда у меня взялась смелость противостоять отцу.
Сэмми удивленно глянул на меня через стол. Джо пнула меня ногой под скатертью, а крошка Мэри вдруг разулыбалась и начала что-то ворковать, протягивая мне свою розовую кружечку с насадкой-непроливайкой. Я невольно улыбнулся ей в ответ и взял салфетку, чтобы обтереть ее замурзанную мордаху.
— Мы с тобой не закончили! — заявил отец.
— Не понимаю, что еще тут обсуждать, — мой борзометр явно зашкалило, и от этого меня охватило пугающее и пьянящее чувство эйфории и всемогущества. Ну, что он мне может сделать? Не убьет ведь, а никакие наказания меня сейчас не пугали. Дин Винчестер был крут, нереально крут…
— Кажется, все уже наелись? — громко спросила Эллен. — Тогда я принесу десерт.
Папа вдруг весь как-то обмяк, будто из него выпустили воздух. Даже жесткий взгляд стал добрее. Это удивительно, как у Эллен всегда получалось самыми простыми, ничего не значащими словами разряжать обстановку. Я с благодарностью посмотрел на нее, и она ответила мне чуть заметной лукавой усмешкой.
— Я помогу, — раз уж мне представилась передышка, я собирался ею воспользоваться.
Я вскочил из-за стола и принялся складывать грязные тарелки.
— Но мы с тобой не закончили, — еще раз повторил отец, правда, уже без прежнего накала.
— Ага, — кивнул я, сбегая на кухню.
За чаем обо мне уже не вспоминали. Говорили о скаутском лагере, куда хотела поехать Джо. Эллен рассказала, что хочет немного подремонтировать «Дом у дороги» и купить компьютер, чтобы с его помощью вести бухгалтерию. Отец поддержал эту идею, и они принялись обсуждать проблемы кафе.
Я воспользовался этим, чтобы благополучно слинять к себе в комнату. Следом за мной поднялся и Сэмми.
Он был какой-то странный сегодня. Я заметил, что за весь вечер он мне и слова не сказал. Нет, с Джо и Эллен он болтал вполне непринужденно, а на меня только косился с нечитаемым выражением лица. Я попытался было его разговорить, но он отгородился от меня толстой книжкой какого-то русского писателя. Ну, черт с ним! Хочет вести себя, как пэмээсная телка, — его право.
Уже засыпая, я вдруг вспомнил утреннее, и мне вновь стало ужасно неловко. Если бы я мог вернуться назад и все исправить, я бы так и сделал, потому что у меня осталось невнятное, почти необъяснимое ощущение, что именно этот дурацкий случай что-то переломал, изменил в наших отношениях с братом. Они уже никогда не станут прежними.

Yeah, I know nobody knows
Where it comes and where it goes
Да, я знаю — никому не известно,
Где всё начинается и заканчивается…
«Dream on», Aerosmith

В пятницу из Висконсина пришла посылка с запчастями для Импалы, но гребаная почта на выходных не работала. Бобби сказал (блин, до сих пор не могу привыкнуть, что он разрешил называть его просто по имени, такое странное ощущение), что съездит сегодня утром, поэтому я был как на иголках. Осталось совсем немного, и моя детка будет на ходу. Главное, чтобы подошел дроссельный узел, который и должен находиться в посылке.
За те полтора месяца, что я работал у Бобби и занимался по вечерам ремонтом машины, у меня произошло довольно забавное изменение отношения к ней. Сначала она меня дико раздражала. Всем подряд бесила — тем, что она не ездит, тем, что старомодное скрипучее корыто, тем, что запчасти для нее надо искать, а не просто покупать в магазине, как для обычных, нормальных машин… Да проще сказать, чем она меня устраивала,— ничем. Но постепенно я и сам не заметил как, раздражение куда-то ушло. Я вдруг поймал себя на том, что думаю об Импале не как о ржавой жестянке на колесах, а как о живом существе. Мысленно разговариваю с ней. По утрам говорю «привет», вечером прощаюсь, прошу прощения, когда снимаю с нее какие-то детали, уговариваю потерпеть, когда зашкуриваю коррозию, и, что самое интересное, мне кажется, что она тоже общается со мной. И уж точно отличает меня от Бобби. Короче, полный отрыв крыши.

— Привет, Винчестер!
Почесывая впалое пузо, из трейлера-офиса выполз Стерильный Убийца и остановился на порожке, щурясь на меня сквозь свои любимые очечки с малюсенькими круглыми стеклышками. Кроме очков, на нем были только необъятные полосатые трусы патриотичной сине-красно-белой расцветки. Он зевнул, широко разевая пасть, и радостно улыбнулся. Блин, сколько его уже знаю, а привыкнуть к его полусумасшедшей улыбке не могу. А когда он пару недель назад впервые появился у Бобби, я вообще в осадок выпал. Не мог догнать, что он тут делает. Ну, потом-то, когда Бобби принялся выгружать из багажника коробки с компьютером, монитором, принтером, стало ясно. Это все влияние Эллен. Она сама купила себе в кафе компьютер, и с начала лета Эш в поте лица переводил всю ее бухгалтерию из бумажного вида в электронный. Видимо, и Бобби захотелось приобщиться к передовым технологиям.
К моменту появления Убийцы мастерская моими стараниями приобрела почти божеский вид. Ненужный хлам я снес в огромную кучу возле забора, стеллажи расставил вдоль стен, на полках лежали рассортированные запчасти, инструменты и прочая дребедень. Я даже выгреб мусор из ямы и отчистил от ржавчины подъемник. К тому же, Бобби заменил всю электропроводку, так что в этом помещении уже вполне можно было заниматься ремонтом автомобилей. Мы даже прогулялись по свалке, выбирая кандидатов на реставрацию. Но, сначала, конечно, моя детка. Следом за ней в очереди Корвет восемьдесят второго года, на котором я ездил сейчас. Когда-то он был шикарным, цвета «серебристый металлик», из лимитированной серии к двадцатипятилетию первого Корвета. Если привести в порядок, за него можно было бы неплохо получить.

[Посторонним_В]

А пока мы с Убийцей составляли список всех запчастей, имеющихся в наличии. Скучнейшая работа! Я пересчитывал, Убийца заносил в таблицы. Оно, конечно, может, так и удобнее, особенно, когда промаркированы стеллажи. Об этом я уже позаботился. Понадобится потом, допустим, трос сцепления. Вместо того, чтоб шариться по всему гаражу, глянул в таблице— ага, лежит на стеллажеF, третья полка. Но как же нудно! От такой работы я уставал больше, чем от тяжелой физической, не говоря уже о том, что меня от нее в сон клонило.
Пока дожидался Бобби с почты, успел пересчитать все подшипники всех размеров и даже аккуратно разложить их по полкам. От этого веселого и увлекательного в кавычках занятия я раззевался почти до вывиха челюсти. Уже собирался залезть на заднее сидение Импалы и подремать часок, но, слава богу, Бобби приехал.
Вообще эта посылка из Висконсина шла больше месяца и пришла самой последней. Папа недаром пугал меня, что запчастей можно ждать месяцами. Когда мы с Бобби вынули мотор, сразу список сделали, а потом несколько дней сидели и штудировали разные журналы, каталоги и всякие объявления, телефон оборвали, пока заказали все нужные запчасти. Вот если бы можно было, как в нашем гараже, в интернете ввести в поиск название, а тебе выдаст перечень мест, где это можно купить. Или еще круче, чтоб и купить можно было по интернету… Эш убежден, что скоро так и будет. Поживем— увидим, а пока я все глаза сломал, изучая длиннющие алфавитные списки, и лишился последних нервов, выясняя по телефону, есть ли у мистера Тупая-башка-без-мозгов стопорные шайбы или там маслоотделитель, на Шевроле Импалу, не Вегу, не Бель Эйр, не Камаро, а именно Импалу. Нет, Бобби меня убеждал, конечно, что многие детали от других моделей вполне могут подойти, но мне хотелось для моей детки самое лучшее, оригинальное. В этом плане я немного фанатик. Или не немного…

С установкой дроссельного узла мы провозились почти до вечера. Вот всегда так получается: вроде бы небольшая деталь, а хлопот с ней не по размеру. Помню, когда мы с Бобби чистили головки цилиндров, там на клапанах оказались такие полукруглые мелкие штучки, которые все норовили улететь в неизвестном направлении. Бобби еще сказал про них: «скачут как блохи и прячутся как гномы». Я одну из них искал реально полтора часа! А Бобби в это время прикалывался, как я ползаю на коленках кверху задницей. Но он как-то так беззлобно стебался, что не получалось обижаться. Вот папа если уж что скажет, то смешно ужасно, но только со стороны. Когда его шуточка касалась тебя, то хотелось провалиться сквозь землю. Била метко и по самому больному. Бобби говорит, он всегда был таким. Ему на язык лучше не попадаться. Как-то помогал ему с ремонтом его пикапа, так наслушался всякого: и что руки у меня из задницы, и что на плечах не голова, а … ладно, замнем. Вот Сэмми в этом плане очень похож на папу. Тоже язык, как жало. Хоть он еще мелкий, но, сука, уже умный и язвительный.
Стоило вспомнить про брата, как на пороге трейлера появился Убийца и сообщил, что Сэм звонит. Сказать, что я удивился, — это ничего не сказать. Последнее время наши с Сэмми отношения явно оставляли желать лучшего. Может, это у него подростковый период так проявлялся, но он стал просто невыносим. Временами мне его пришибить чем-нибудь тяжелым хотелось. Если он не бухтел и ни до чего не доебывался, то, значит, игнорировал меня с надутым видом. И вдруг сам позвонил!
— Спрашивает, не отвезешь ли ты его в один магазин! По делу! — проорал Убийца, хотя его и так прекрасно было бы слышно.
— Езжай, езжай, — энергично закивал Бобби, который был в курсе наших отношений с братом. — Тут фигня делов осталось, я сам закончу.
— Правда? — уточнил я.
— Нет, без тебя накручу тут бог знает что, — съязвил Бобби.
— Хорошо, скажи, что сейчас выезжаю, — махнул я Убийце и пошел отмываться.

Сэмми уже ждал меня на крыльце. В это лето он как-то особенно активно взялся расти. Джинсы, в которых он ходил весной, уже стали ему коротки, и он их еще немного подрезал, чтобы они смотрелись модными длинными шортами. Футболка тоже выглядела маловатой, и у меня мелькнула мысль, не пошерстить ли на верхних полках шкафа и подарить ему парочку неношеных маек из старых запасов. В свое время я тоже быстро вырос. Вот только возьмет ли он? В очередной раз нарваться на грубую отповедь мне не хотелось. Я мог сколько угодно делать вид перед Сэмом, что мне все похуй, но на самом деле его враждебность меня задевала, и очень сильно.
Я остановился напротив дома, и Сэмми сбежал с крыльца, неуклюже загребая растоптанными сандалиями.
— Такси подано, — объявил я, наклоняясь, чтобы открыть заедающую дверцу с пассажирской стороны.
— Привет, — поздоровался Сэм и даже продемонстрировал некое подобие улыбки.
Видимо, сегодня он был настроен дружелюбно или считал, что должен быть вежливым в ответ на мою любезность. Ну, лучше так, чем ругаться.
— Куда едем? — спросил я.
Сэм приподнялся и выгнулся, доставая из заднего кармана бумажку с адресом, майка тут же задралась, открывая загорелый живот. Мне показалось, что я увидел пушок, идущий от пупка вниз. Нихуя себе, может, у него уже и под мышками волосы выросли? И не только там… Черт! Взросление младшего брата почему-то продолжало шокировать меня куда сильнее, чем мое собственное.
Бумажка, наконец, была извлечена на свет божий.
— Вот, — протянул ее мне Сэм.
Это оказалась квитанция на получение заказа через магазин. В списке значилось около десятка книг с мудреными названиями, но пару штук показались мне смутно знакомыми. Сумма за книги стояла весьма нефиговая.
— Ого! — я не удержался от замечания. — Откуда у тебя столько денег, Сэмми?
— Не бойся, твою копилку я не трогал, только свою, — съехидничал Сэм. — Ну, еще я заработал, почту разносил. И мама немножко добавила. Я уже за книги заплатил, осталось только за доставку.
— Слушай, а зачем тебе столько? Только не говори, что для школы.
— А что, просто так я интересоваться не могу?
—Можешь, конечно. Но вот прямо чтобы отдавать… эээ… тридцать три бакса за … иллюстрированную энциклопедию по европейской мифологии? И двадцать восемь за… Ян Филип, «Кельтская цивилизация и ее наследие»?
— Тебе-то что за дело, Дин? Я же не твои деньги потратил.
Я почувствовал, что еще чуть-чуть— и мы снова начнем собачиться, и заткнулся.
Магазинчик с пафосным названием «По ту сторону», указанный в квитанции, располагался почти в центре города, но в таком узеньком, неприметном переулке, что я два раза проехал мимо, прежде чем его обнаружил. В пыльной витрине красовались раскрытые китайские веера, выцветшие на солнце, многочисленные статуэтки индийских божков, висели бамбуковые колокольчики и пестрые штуковины с перышками и бусами явно индейского происхождения, стояли какие-то вычурные подсвечники и разные вещицы совершенно непонятного происхождения и предназначения. Я толкнул дверь и с удивлением обнаружил, что она закрыта. Но и в квитанции, и на табличке в витрине значилось, что магазин работает до восьми, а сейчас еще и пяти не было. Сэмми заметно приуныл и развернулся, чтобы уйти.
— Эй, — я поймал его за плечо. — Винчестеры так просто не сдаются. Если сказано, что рабочий день до восьми, так пусть работают. Я не собираюсь уходить ни с чем.
И я что есть силы забарабанил кулаком в двери. Было слышно, как от моих ударов позвякивает с той стороны дверной колокольчик. Однако больше никаких звуков изнутри не доносилось. Через пару минут, признаться, я и сам начал терять уверенность в успехе, да и кулак уже начал болеть. Но неожиданно раздались шаги, щелкнул замок, и дверь распахнулась.

[Посторонним_В]

— Ты кто еще такой? — нагло спросила меня темноволосая красивая девица в расшитой бисером блузке.
— Мы приехали за своим заказом, — я помахал перед ее носом квитанцией.
— А дверь непременно было выбивать? — она недовольно хмыкнула, забрала бумажку и посторонилась, пропуская нас с Сэмом в лавку.
— Не пришлось бы, если бы было открыто, — парировал я.
— Ну, извини, красавчик, — ехидно заявила девушка. — Духам приспичило пообщаться. Они ждать не умеют.
Я хохотнул, предположив, что это такое иносказательное обозначение похода в сортир, но девица уничижительно посмотрела на меня.
— Если ты тупой, необязательно это всем демонстрировать.
— Сама ты… — начал я, но она меня оборвала.
— И оскорблять меня не стоит. Я ведь могу попросить кого-нибудь с той стороны сделать твою жизнь немного… кхм… интереснее.
Все это время Сэмми стоял молча и с любопытством наблюдал за нашей перебранкой. Однако, почувствовав, что дело принимает серьезный оборот, он решил вмешаться. Он покашлял, привлекая к себе внимание.
— А тебе что, малыш? — все еще на взводе, обернулась к нему девица.
— Извините, что вмешиваюсь, но я вообще-то хотел бы получить свои книги.
— Книги? — недоуменно подняла брови девушка.
— Ага, — Сэм показал на квитанцию в ее руке.
— Твои?
— Ага, — снова кивнул Сэм.
— Ты не слишком молод для такого чтения? — девица смерила его взглядом, и меня почему-то это задело.
Я уже открыл рот, чтобы ответить ей, но Сэм тронул меня за руку, как бы успокаивая. Это было так неожиданно, что я заткнулся.
— Ладно, пойдемте, — уже вполне миролюбиво позвала девица. — Кстати, меня зовут Памела. Я медиум, и довольно сильный. Так что, в случае чего, обращайтесь.
— В случае чего? — не понял я.
— Ну, я смотрю, выбор книг специфический. Вы ведь охотиться собрались, так?
— Охотиться?
— Парень, — обратилась она к Сэму. — Он всегда такой странный?
И наглая девица кивнула на меня. Я, естественно, возмутился.
— Я не странный!
— Он не странный, — застенчиво улыбнулся Сэмми. — Это действительно мой заказ. Охотиться я не собираюсь, но узнать об этом побольше хотел бы.
— О-о-кей, — протянула Памела. — Ты интересный пацан, — она заглянула в квитанцию, — Сэм Винчестер.
— А это мой брат Дин, — представил меня Сэм, как будто я сам не сумел бы.
— Приятно познакомиться, мальчики.

Памела вытащила из-под прилавка несколько увесистых свертков и принялась разрезать бечевку и снимать коричневую упаковочную бумагу.
— Сверим со списком…
Они с Сэмом распаковывали книжки, а я рассматривал девушку. Если бы мы встретились в другом месте, наверняка бы к ней подкатил, хоть она была и старше меня лет на пять-шесть. Зато красивая. Темные блестящие волосы, смугловатая кожа и пронзительные серые глаза. Да и фигурка отпад. Джинсы в обтяжку и кофточка из тонкой полупрозрачной ткани не скрывали достоинств, жаль, на самом интересном месте на блузке красовалась плотная вышивка из цветного бисера. Но и без этого было на что посмотреть. Памела заметила мой взгляд и, вместо того, чтобы рассердиться, вдруг лихо мне подмигнула. Ах, черт! Нет, я зарекся связываться с девушками с заморочками. Нет-нет-нет! Я поспешно отвел глаза и принялся изучать товар.
— Что-то присмотрел себе, Дин Винчестер? — спросила Памела, и мне почудилась легкая ирония в ее голосе.
— А это работает? — в свою очередь поинтересовался я.
— Кое-что работает… Но, конечно, оно стоит не три доллара сорок центов, — девушка сняла с подставки хрустальный шар, отерла пыль о штанину и поставила его обратно, поправив ценник, — и продается не с витрины. Если серьезная вещь случайно попадет в руки какому-нибудь идиоту, он может такого натворить…. А для знающих людей у меня есть кое-какие вещички.
— И почему ты это нам рассказываешь? Разве я уже не идиот? — подколол ее я.
— Ты можешь не верить, но у меня есть «зрение», — она так произнесла это слово, что стало понятно, она не об обычной функции организма говорит.
— Я «вижу», что с вами не все так просто. Я чувствую, что мы еще не раз встретимся. К тому же, парни, покупающие такие книги, обязательно еще вернутся.
И Памела многозначительно постучала накрашенным черным лаком ногтем по обложке верхней книжки. Золочеными витыми буквами там значилось: Лукас Иеремия Кольт, «Как уничтожить призраков, демонов, суккубов, упырей, оборотней и прочих темных тварей». И в этот момент я вспомнил, почему название показалось мне знакомым.

— Сэмми, это ведь та книга, которая нашлась по запросу про соль и серебряную пулю, так? — спросил я, когда мы уже ехали домой.
— Да, — кивнул Сэм, старательно пялясь в окно.
— Не ожидал, что ты этим так заинтересуешься. А как ты ее нашел?
— Сначала послал письмо в Пенсильванский университет, где хранится оригинальный экземпляр. Они прислали мне выдержки. Я их изучил и начал искать еще что-то, уже более конкретное, листал журналы в библиотеке, писал в разные места. Сообщество «Запредельное знание» из Нью-Йорка помогло мне выписать по почте несколько книг, а еще в одном книжном каталоге я прочел, что частное издательство в Канаде выпустило репринтное издание Кольта, отправил им письмо, и они согласились прислать мне книгу через сообщество.
— Блин, но зачем тебе все это? — я был в шоке.
Младший брат открывался мне с новой, неожиданной стороны.
— Если я скажу, что верю в некоторые вещи, не во все, но в некоторые, ты ведь будешь смеяться? — Сэм глянул на меня исподлобья и снова отвернулся к окну.
Я молчал.

[Посторонним_В]

Give me the sense to wonder
Дай мне повод задуматься
«Can I Play With Madness», Iron Maiden

Королем и королевой Рождественского бала выбрали Винса Симоне и Кэнди Адамс. А мы с Келли отстали всего на семь голосов. Мне, конечно, эти дурацкие короны до одного места, но все равно было обидно. Особенно от того, что Келли расстроилась настолько, что не поехала со мной в мотель. А я, блин, так рассчитывал… Теперь надо будет еще неделю потратить, чтобы ее снова уломать. Ладно, впереди целые каникулы, никуда она не денется.
А вот гребаная гирлянда куда-то подевалась. Эллен меня уроет, если к вечеру ее крыльцо не будет сиять. Куда папа мог спрятать эти рождественские причиндалы? Кажется, я уже посмотрел везде, где только можно. Хотя нет! Я же не заглядывал в мастерскую.
Сарайчик на заднем дворе мастерской можно было назвать с известной натяжкой. Скорее, это склад всего, что нафиг никому не нужно в доме, но и выкинуть рука не поднимается. Тут такие горы мусора — просто находка для археологов из будущего. Я был уверен, что где-то в этих завалах можно обнаружить старых кукол Джо, ролики Сэма, в которых он гонял, когда ему было шесть, неисправный пылесос, мои тетрадки за начальную школу, полки из сломанного холодильника, коробку с коллекцией бейсбольных карточек, остатки обеденного сервиза, уцелевшие после неудавшегося салюта три года назад. Не исключено, что и рождественские гирлянды тоже прятались где-то здесь.
Дверь была не заперта, но я не обратил на это внимания. Возможно, Эллен тоже здесь что-то искала и забыла закрыть на замок. Я щелкнул выключателем и услышал, как что-то зашуршало в дальнем углу. Это мне не понравилось. Крыс я не боялся, но и любить их не обязан. Надо будет сказать о них отцу и Эллен, пусть купят отраву или ловушки. Шорох повторился. Я насторожился — шум доносился из-за старого книжного шкафа. Стараясь шагать неслышно, я обошел нагромождение пустых цветочных горшков, осторожно заглянул… и выругался. На полу, обложившись какими-то бумагами, сидел мой младший братец собственной персоной.
— Упс, — сказал Сэм.
— Какого хера?! — чуть не заорал я, все-таки он заставил меня понервничать.
— И к чему столько экспрессии? — театрально вздохнул Сэм.
— Чего? — не понял я.
Этот мелкий гаденыш любил уесть меня каким-нибудь мудреным словцом.
— Да ничего, Дин. Я тебе не мешаю, и ты меня не трогай.
Сэм демонстративно переложил свои бумажки и крутанулся на заднице, поворачиваясь ко мне спиной. Такой наглости я просто не мог стерпеть. Я подошел и пнул носком кроссовки стопку газетных вырезок. Они веером взлетели в воздух и рассыпались по полу.
— Блин, Дин, обязательно быть такой сволочью? — Сэм обиженно покосился на меня из-за плеча.
— Сам не будь сучкой, и с тобой будут по-человечески, — пробурчал я, глядя, как он ползает на коленях, собирая свои вырезки.
Ну, не то чтобы мне стало стыдно… Ладно, он ведь и правда мне не мешал. Я нагнулся и подобрал несколько бумажек. «Жуткая находка», — прочел я жирный заголовок.
«8 июля 1996 года полицейские Ансворта, Небраска, по просьбе обеспокоенных соседей вскрыли дом семьи Керридж. Двери и окна были заперты изнутри, сигнализация включена, оба автомобиля, принадлежавших семье, стояли в гараже. Обследовав дом, полицейские обнаружили жуткую картину. Мистер и миссис Керридж, их четверо детей, престарелые родители главы семейства и домашние животные, пес и две кошки, были найдены мертвыми в гостиной перед работающим телевизором. На телах не было следов насилия и, что самое странное, следов разложения. Люди и животные напоминали застывшие восковые статуи. Ни полиция штата, ни специалисты ФБР не смогли обнаружить причин смерти…»
С другой газетной вырезки на меня скалился громадными клыками гризли. Заголовок был срезан.
«…Это уже второй случай исчезновения туристов в Национальном заповеднике Карсон. 15 февраля поисковая группа снова обнаружила разоренный лагерь и следы крови, уводящие вглубь лесного массива. Поляна выглядела так, будто на ней дрались голодные хищники — палатки и вещи туристов изодраны в клочья, съестные припасы частично уничтожены, частично разбросаны и затоптаны, земля покрыта множеством отпечатков. Охотничьи собаки взяли след, но, немного углубившись в чащу, вдруг сбились в кучу и начали выть. Пришлось увести их из леса. Расследование, проведенное местными егерями и охотниками-добровольцами, ни к чему не привело…»
— Господи, Сэмми, что это за хрень? — удивился я, отдавая брату бумажки.
— Это не хрень, это факты, — изрек мелкий зануда.
— И нафига тебе такие факты? — мне уже стало интересно, и я плюхнулся рядом с ним на пол.
— Для сопоставления, — объяснил он, будто это что-то мне говорило.
—Ну, рассказывай уже, не заставляй меня упрашивать, — я толкнул его локтем в бок, и это, как всегда, подействовало.
— Понимаешь, — вздохнул Сэмми, — я собрал небольшой архив заметок о различных происшествиях. Необъяснимых. Таких, в которых могли быть виновны существа, про которых я читал в книгах. Ну, тех самых.
А, ну да. Те самые книги. Сэм носился с ними уже полгода, изучал их куда старательнее, чем свои школьные. Хранил их под кроватью и буквально спал с ними. А еще складывал в копилку все свои карманные деньги. Явно собирался прикупить очередную книженцию про монстров.
Сэм посмотрел мне в глаза, проверяя, стану ли я над ним смеяться. Мне, конечно, ужасно хотелось его подколоть, но я изо всех сил крепился, сохраняя серьезный внимательный вид. Я ведь сам попросил его рассказать, так что обязан хотя бы дослушать.
— …и я заметил, что на следующий же день папа уехал, — Сэм даже понизил голос. — Еще раз это повторилось в сентябре. Я нашел на его тумбочке газету вот с этой статьей. Еще раз совпало в конце ноября. На той неделе он опять уехал…
— Сэмми, — оборвал его я. — Папа постоянно в разъездах, что в этом странного?
— Ты не понимаешь, Дин, — загорячился Сэм. — Я ведь потому здесь и сижу. Я решил проверить. Вот его старые ежедневники, он там все свои поездки отмечает. А вот вырезки. И посмотри сам: статья про таинственное убийство в Джетмор, Канзас, 24 марта. И в ежедневнике: 26 марта, Салина, Канзас. Идем дальше. 22 апреля, Мозес Лейк, Вашингтон. Заметка: серия таинственных смертей на озере Соап, дата — 18 апреля.
— Эээ, там же разные…
— Дин, посмотри карту, это совсем рядом. И так совпадение за совпадением. Ты понимаешь?
— Эээ… нет, — покачал головой я.
— О боже, Дин! — закатил глаза Сэмми. — Ну, раскинь мозгами, если они у тебя еще остались! Как только где-то происходит что-то непонятное, таинственное, сверхъестественное, так тотчас туда отправляется папа… Ну?
— Что? — я в толк не мог взять, что он от меня хочет.
— А еще в его машине мы нашли соль и серебряную пулю…
— Думаешь, он охотится на всяких этих потусторонних тварей? — осенило меня.
Гребаный боже, неужели Сэм это серьезно? Неужели я это серьезно? Но ведь факты… Черти что! Да нет, это же полная хуйня! Нет на самом деле никаких монстров, и все это бред!
— Нет, Сэмми, — сказал я. — Если хочешь, можешь верить во что угодно, но меня в это не впутывай. Я живу в реальном мире, и тебе советую.

[Посторонним_В]

— Дин, Дин! Эш спрашивает, долго ли ему еще изображать обезьяну? — Джо влетела на кухню, радостно улыбаясь.
Не сомневаюсь, наблюдать, как Эш ползает на пузе по нашей крыше, доставляло ей ни с чем несравнимое удовольствие.
— Скажи ему, что я почти закончил.
Я протер последний контакт и принялся собирать удлинитель обратно. Уж не знаю, кто из домашних ухитрился залить его соком или еще чем-то сладким, но меня чуть было не шарахнуло током, когда я решил включить в него гирлянду. Хорошо, что я вовремя заметил мокрые следы и разжал руки. Обошлось всего лишь коротким замыканием. Но пришлось лезть в подвал, чтобы снова врубить пробки, и потом еще разбирать удлинитель, чтобы почистить и просушить. А Эш в это время валялся на крыше. Кстати, он сам вызвался, я его не заставлял! Мы, конечно, проверили гирлянду, прежде чем развешивать, но мало ли, вдруг успели повредить одну-две лампочки. Если так, то Эш должен был заменить их прямо на месте. Вот потому он пока не мог слезть. Точнее, мог, пока я возился внизу, но ему было лень. А орать с крыши и жаловаться не лень. Вот же горластая сволочь!
Мне и самому хотелось закончить с гирляндой поскорее. Разговор с Сэмом, как бы я ни отрицал это, все же посеял сомнения. Не то, чтобы я поверил, что всякая нечисть, про которую пишут в сказках, существует на самом деле, и уж тем более — что наш папа охотится на эту нечисть, но дурацкие совпадения не давали мне покоя. Мне хотелось поговорить с Эшем. Чтобы он выслушал меня и сказал в своей обычной манере: «Не еби себе мозг, Винчестер! Твой папаша гоняет по стране, как электровеник. Если задаться целью, можно найти гребаную кучу совпадений для каждой его поездки. Хочешь, вскрою полицейские сервера, и мы наверняка обнаружим десяток каких-нибудь маньяков, орудовавших именно там, где побывал твой отец. И что, это доказательство того, что он серийный убийца? Хватит заморачиваться». Вот как бы я это и сам себе сказал, но услышать со стороны было бы убедительнее.

— А ты знаешь, это звучит довольно правдоподобно, — Эш поковырялся в ухе, вытер палец о ковролин и потянулся к своему рюкзаку. — Твоему братишке не откажешь в умении работать с информацией.
— Ты говнюк, — вздохнул я.
— Я знаю, — гордо ухмыльнулся Эш. — Но сейчас-то в честь чего?
— Ты должен был сказать, что все это полная хуйня, и чтобы я об этом не думал.
— Ну… оно вроде бы и хуйня, но не совсем. Лично меня убеждает.
Эш расстегнул боковой карман на рюкзаке и выгрузил на пол прозрачный пластиковый пакетик с зеленым крошевом, непонятное приспособление из металла и черной клеенки и маленькую картонную коробочку, размером примерно со спичечную упаковку.
— Вся беда, что меня тоже. Немного, — признался я, с интересом наблюдая за его действиями. — Для того мне и нужен ты, чтобы прочистить мозги.
— А зачем? — хмыкнул Эш. — Мне было бы приятно, если бы мой папаша оказался охотником за привидениями. Это же прикольно.
Он расколупал коробочку и достал из нее листочек тоненькой, почти прозрачной бумаги. Я все еще не мог догнать, что это такое он затеял.
— Не очень-то и прикольно, если все по-настоящему, — скривился я, и не выдержал: — Эй, а что это ты творишь?
Эш искоса взглянул на меня и интригующе поднял бровь.
— Сейчас все поймешь, Винчестер.
Он вложил бумажку в устройство с клеенчатой полоской, спаянной в кольцо, разровнял желобком, засыпал туда щепоть травяной трухи, крутнул пальцами, лизнул оставшийся на виду край бумажки, еще крутнул, а потом вытряхнул на ладонь… сигаретку. Ловко!
— Что это? — снова повторил я. — Травка?
— Она самая, — самодовольно подтвердил Эш.
— Откуда у тебя? И вот эта хренотень откуда?
— Да-аа… — замялся Эш.
— Ну говори уже!
— Вписывался у меня один чувак. Он сам из Франции.
— Из Европы?
— Ага. Ну и оставил в качестве благодарности за ночлег. И показал, как пользоваться.
— Специальная машинка для косяков? У них во Франции вообще народ без крыши.
— Да нет, вообще-то это для обыкновенных сигарет, из табака. У них просто фабричные сигареты очень дорого стоят, вот народ и приспосабливается сам крутить. Ну, естественно, для травки оно тоже вполне подходит.
— А это что, французская марихуана? — я нюхнул сигаретку.
— Хрен его знает, — пожал плечами Эш. — Какая разница? Главное, чтоб вставляло. Попробуем?
— Прямо здесь? — удивился я.
— А где? Самое безопасное место. Отца твоего все равно нет, Эллен раньше восьми из кафе не приедет, дверь запрем. Давай, Винчестер, не ссы.
— Ладно, подкуривай, — решился я.
Эш чиркнул зажигалкой, и по комнате растекся знакомый сладковатый запах горящей травы. Я вскочил и приоткрыл окно.
— Да не дергайся, — Эш протянул мне косяк и медленно выпустил дым изо рта.
Я сделал затяжку. Горло продрало до слез на глазах, но в груди сразу потеплело и в голове чуть поплыло. Я отдал самокрутку Эшу.
— Цепляет.
— Точно.
Мы сделали еще по затяжке. В этот момент в дверь комнаты что-то толкнулось. Мы с Эшем переглянулись. В дверь забарабанили.
— Кто это? — шепотом спросил меня Эш.
Отвечать не потребовалось.
— Дин, открой! — донеслось из-за двери. — Я знаю, что вы там, мне Джо сказала. Открывай!
— Вот черт, Сэмми принесло, — расстроился я и проорал: — Свали! Иди посмотри телек! У нас важный разговор!
— Нет у вас никакого разговора! Из-под двери сквозняк, и тянет дымом! Я знаю, чем вы там занимаетесь, я маме все расскажу.
— Блядь, — в сердцах выругался я, а Эш хихикнул:
— Все-таки, он у тебя слишком умный. Наверное, мне пора линять.
— Сиди, — махнул я. — Сейчас все улажу.
Я еще помахал руками, разгоняя дым, потом быстро приоткрыл дверь и выскочил наружу, не давая Сэмми возможности не то что зайти, а даже заглянуть внутрь.
— Дин, пусти! — все равно ломанулся он.
— Что ты там забыл? — я вцепился в дверную ручку, как в родную.
— Между прочим, это и моя комната тоже, — пропыхтел Сэм, пытаясь оттеснить меня в сторону.
— Ну и что? Ты вообще уважаешь право на личную жизнь?
— Какая нафиг личная жизнь? У тебя там Эш!
— Вот именно, — я сделал «морду кирпичом».
— Эээ? — Сэм даже прекратил свои попытки прорваться и посмотрел на меня, как баран на новые ворота. — Что?
— Что слышал, — огрызнулся я и демонстративно уставился в потолок.
— У вас там секс втроем? — сдавленно поинтересовался Сэмми.
— Нет, вдвоем, — отрезал я. И ехидно добавил: — Ты что, этот, как их, гомофоб?
— Ты гонишь, Дин, — распахнув глаза на пол-лица, недоверчиво покачал головой Сэм. — Ты же сам тот еще гомофоб.
— А вот и нет.
— А вот и да.
— Нет!
Уж не знаю, какая вожжа попала мне под хвост, или это у меня от травки помутилось что-то в мозгах. Я схватил Сэмми за плечи, развернул и припечатал спиной к стене возле двери. Он все-таки чертовски вытянулся за этот год и для своих тринадцати с половиной был очень высокий. Мне почти не пришлось наклонять голову, чтобы прижаться к его рту. Его губы были удивленно приоткрыты и я, не задумываясь, легко засосал его нижнюю губу, ощущая вкус шоколада и лакрицы. Сэм не дергался, вообще не двигался, наверное, от шока. И я, не ощущая сопротивления, продолжил поцелуй. Кто бы мне сказал, о чем я тогда думал? Мне кажется, у меня вообще не было мыслей в тот момент. Губы Сэмми были мягкие и нежные, как у девочки, раскрывались податливо, когда я лизал их языком, не решаясь углубить поцелуй. Потом он вдруг выдохнул: ах! И я резко очнулся, словно холодной водой в лицо плеснули. Я вздрогнул, отшатнулся, руки отдернул, а Сэмми обмяк и чуть сполз по стене, словно до этого на цыпочках стоял. Глаза у него были закрыты.
— Я не гомофоб, — пробормотал я и скорее сбежал в комнату.

Курить мне совершенно перехотелось, но Эш уже скрутил новый косячок, поэтому я сделал несколько затяжек, пока не почувствовал, что меня накрыло.
Я лежал на кровати и бездумно пялился в потолок. Как ушел Эш, я почти не заметил. Потом услышал копошение Сэмми, но это тоже было где-то на краю моего сознания. Куда больше меня занимало то, что, по ощущениям, мое тело парило в паре футов над матрасом. Я даже чувствовал, как сквозняк холодит спину, задувая под рубашку. Какое-то время я наслаждался этим ощущением, но меня вдруг пробило: если под кайфом я взлетел над кроватью, то, когда начну отходить, мое тело снова обретет вес, и я ебнусь вниз. Хорошо, если упаду на мягкий матрас с высоты двух футов, а если меня каким-то образом, да хоть тем же сквозняком, отнесло в сторону? Долбануться затылком о спинку кровати или, того хуже, рухнуть на пол с трех с половиной футов меня совершенно не прельщало. Я задергался, пытаясь повернуть голову, чтобы посмотреть вниз, но тело меня не слушалось. Получилось только облизать губы.
На них еще сохранился вкус шоколада и лакрицы. Мне стало стыдно и интересно одновременно. Стыдно, что я сделал такое со своим младшим братом. Это по всем правилам и законам было гадко и противоестественно. И стыдно, что я не ощущал ни противоестественности, ни отвращения к своим действиям, и, если честно, был бы не против попробовать еще раз, но только чтобы Сэмми ответил. И мне было интересно, что я почувствую тогда. Наверное, это все было от травки. Ну конечно, от нее. Марихуана напрочь снесла мне крышу, других объяснений я не находил. Я ведь нормальный пацан. А какой нормальный пацан в трезвом рассудке станет целоваться с пацаном, тем более, со своим братом?
И все же любопытно, что почувствовал Сэмми?

[Посторонним_В]

Seems that somebody's just opened the door
Похоже, что кто-то приоткрыл дверь
«Educated Fool», Iron Maiden

—Сэм, подвезти до школы?
— Я еще не доел.
И так каждое утро. Даже глаз от тарелки с хлопьями не поднимет! Я уже не знал, что мне еще сделать, чтобы между нами все стало, как прежде. Ни вокруг одной девчонки я так не увивался.
Наверное, я все просрал еще в тот день, когда Сэмми случайно увидел, как я дрочу в душе. С того самого момента все пошло наперекосяк. А я, вместо того, чтобы как-то исправить ситуацию, только все ухудшил. И то, что я был укуренный, не смягчающее обстоятельство, скорее, наоборот. Да и не так уж я плохо соображал в тот момент. За прошедшие три месяца я себе каких только оправданий не напридумывал, но только все они — самообман чистой воды.
Совершенно не представляю, что бы я сам стал делать на месте Сэма. Может, дал бы в морду? Но то — я, а то — Сэмми. Он не такой. Он просто вычеркнул меня из своей жизни. Я теперь для него — ноль без палочки. Он со мной не разговаривает, он смотрит сквозь меня, отвечает, только когда вынужден. При родителях, например. В остальное время — полный игнор.
До тех пор, пока это не случилось, я и не подозревал, как много значило для меня быть старшим братом. Я мог сколько угодно выебываться, но доверие Сэмми, его любовь и уважение не были для меня пустым местом. Я стебался над ним немилосердно, но мне льстило, что Сэм спрашивал у меня совета насчет девочек. Мне нравилось, что именно мне он мог рассказать такие вещи, которых не рассказывал даже своим друзьям. Пусть это были глупые детские секреты, но сам факт. Я был для него авторитетом, черт возьми! А сейчас ему на меня стало наплевать. Он даже звездочки на постере Металлики перестал рисовать. И это почему-то было обиднее всего.
Большинство парней только счастливы были бы, если бы их младшие братья оставили их в покое. Спроси у меня кто об этом несколько месяцев назад, я бы ответил то же самое. Да и сейчас отвечу, признаваться в своих слабостях не мой стиль. Но только вот я вовсе не был счастлив. И не знал, что с этим делать. Эш говорил, что я должен успокоиться и принять все, как есть. Типа, Сэмми просто взрослеет. Переходный возраст у него. Но Эш не знал про поцелуй. Я не смог ему об этом рассказать. Хрен его пойми почему, как-то неловко было признаваться. Он бы точно решил, что я с дуба рухнул, и вообще извращенец. Ну ладно, в тот раз, в прошлом году, я не видел, с кем целуюсь, а тут-то другая ситуация. Я все прекрасно осознавал: и что пацан, и что мой младший брат. И мне ж нравилось, блядь, нравилось! Черт, таким уродам, как я, на земле не место. И прав Сэмми, что в упор меня не замечает. Я заслужил гораздо худшего.
Знал, что заслужил, а смириться все равно не мог. Вот что я за человек?

— Доедай, я не тороплюсь, могу подождать.
— Не надо, Дин. Меня папа отвезет.
Тут папа отложил газету и покачал головой.
— Нет, Сэмми, я не смогу. Мне надо срочно позвонить в офис. Поезжай с братом.
Сэм поджал губы и промолчал. Папа поднялся, потрепал меня по затылку, хлопнул Сэма по плечу и вышел. Я налил себе еще сока. Сэмми покосился на меня и придвинул к себе папину газету. Я сначала удивился, что его там заинтересовало, но потом и сам увидел броский заголовок: «Миссури собирает жертвы». Ниже шло чуть мельче, но тоже жирным шрифтом: «Восьмое тело выловлено на территории заповедника Сибли, вблизи Бисмарка, Северная Дакота».
Я едва удержался, чтобы не хмыкнуть — Сэмми все еще собирал подобные вырезки. И в этот момент на кухню вернулся папа.
— Хватит рассиживаться, опоздаете в школу! Давайте, поднимайте свои задницы и бегом!
— Уже иду, — отозвался я и заметил, что у отца в руках его дорожная сумка. — Пап, ты что, уезжаешь?
— Приходится, — вздохнул отец. — В Северной Дакоте какие-то проблемы с лицензией у дилера, нужно срочно разобраться. Поцелуйте от меня маму.
Я взглянул на Сэма. Он сидел, разинув рот, и переводил взгляд с захлопнувшейся двери на газету и обратно. Да что там, это и для меня стало неожиданностью. Конечно, это могло быть и совпадением, но заставляло задуматься.
Если я надеялся, что под влиянием произошедшего Сэмми смягчится, решит поговорить со мной или даст подвезти до школы, то напрасно. Он вскочил, сунул в мойку грязную тарелку, схватил газету и убежал. Я даже сказать ему ничего не успел.

Тащиться в школу совершенно не было никакого настроения. Тем более что к тесту по математике я не подготовился, тоже не было настроения; у меня, может, депрессия и кризис самоидентификации, мне не до идиотских тестов. Но с ним была такая фигня: если не сдам, от тренировок отстранят. А спорт едва ли не единственное, что мне еще нравилось в гребаной школе. Конечно, можно было тупо не явиться, но за прогул тоже влетит. Нужно было что-то придумать. С чем-чем, а с этим у меня проблем никогда не возникало. Раньше, когда отец ловил меня на очередной выходке, за этим всегда следовали трепка и нотация на тему «Эту бы изобретательность, да на более достойные цели», однако я давно уже не слышал этой фразы. Но не потому, что взялся за ум, а потому, что больше не попадался.
Я порылся в шкафчиках и нашел тетрадь, в которую Эллен выписывала разные кулинарные рецепты и какие-то заметки типа «В чайной ложке — пять граммов сахара». Там же я раздобыл лист полупрозрачной пергаментной бумаги для выпечки и принялся изготавливать записку. Прикладывая кальку к текстам рецептов, я тщательно обводил подходящие слова и буквы, пока у меня не получился текст от имени Эллен о моем ужасном самочувствии. Пару раз перечитав и убедившись, что он выглядит вполне правдоподобно, я вырвал лист из тетради, наложил его поверх пергамента и прижал к окну на кухонной двери так, чтобы сквозь бумагу просвечивали строчки. Я копировал старательно, с первого раза вышло немного коряво, но ко второму экземпляру уже было не придраться. Я полюбовался немного на записку, потом сложил ее и сунул в карман. Если она будет слишком чистой и аккуратной, это тоже вызовет подозрения. Теперь в школу можно было не спешить. Поеду, оставлю записку у секретаря, будто это Эллен завезла, и буду свободен на целый день.

По дороге я не удержался от любопытства и купил утреннюю газету. Очень уж было интересно узнать, что там случилось в Северной Дакоте.
А там были выпотрошенные утопленники. Пять штук нашли осенью, зимой все вроде устаканилось, но с началом весны опять по реке поплыли трупы. И все обескровленные, с дырками в животе и без начинки. Притом дырки выглядели, как прогрызенные, но зубы ни одной известной живности не принадлежали. Население в страхе, полиция в шоке, эксперты в ахуе.
Если не относиться слишком скептически, можно поверить в то, что это все проделки какой-то нечисти. Вопрос в том, хочу ли я в это верить? На него у меня не было ответа.
Я бесцельно кружил по улицам, пока вдруг не оказался в центре. Магазинчик красотки-медиума Памелы был где-то совсем рядом. Мне сейчас очень хотелось с кем-нибудь поговорить. А Памела — как раз тот человек, который не станет поднимать меня на смех. Не давая себе времени передумать, я свернул в переулок и припарковался. Вынул ключи зажигания и уже хотел выйти из машины, но вдруг засомневался. Несколько минут я сидел и крутил в пальцах брелок, наблюдая, как играют блики на металлическом кольце. Я ощущал себя полным кретином, и мне ужасно хотелось, чтобы кто-то сказал, что это не так. Но я вспоминал язвительную улыбку Памелы, и меня охватывали сомнения, что она будет именно тем человеком. Я уже вставил ключ обратно, как в лобовое стекло постучали. Я вскинулся.
— Эй, придурок! Может, чаю попьешь, прежде чем уехать?
Возле машины стояла Памела с большой кружкой в руках. На этот раз ее волосы были собраны в хвост на затылке, и вместо блестящей блузки на ней была простая черная майка с надписью «AC/DC». В таком виде она показалась мне еще красивее. Слинять теперь точно было бы тупо, поэтому я вылез и постарался улыбнуться как можно увереннее.
— Привет.
— Привет, — Памела отхлебнула из кружки и посмотрела на меня. Ее губы улыбались, но глаза оставались холодными и серьезными. — А почему твой брат в прошлый раз сам приезжал за книгой?
Сэмми был здесь еще раз? Я даже не знал, вот скрытный маленький говнюк! Предпочел тащиться сам на двух автобусах, только бы меня не просить. Черт, и почему меня это так обижало?
— Эээ… да я занят был, — нашелся я.
— Ага, — кивнула Памела, и по ее лицу совершенно неясно было, поверила она или нет.
— Ну, заходи.

[Посторонним_В]

Внутри все оставалось таким же, как и при первом посещении. Но Памела не дала мне возможности поразглядывать экзотические товары. Она сразу направилась за прилавок и исчезла за неприметной дверью. Мне ничего не оставалось, как двинуться следом. Находиться одному в помещении, набитом всевозможной оккультной фигней, почему-то было неуютно.
За дверью оказалась просторная мрачная комната, с черной мебелью и бархатными темно-красными шторами. Львиную долю пространства занимал массивный, круглый старомодный стол, накрытый плотной черной скатертью. На таком ожидаешь увидеть хрустальный шар или подобную хрень, но на нем стояли самый обычный электрический чайник и вазочка с домашним печеньем.
— Падай, — не оборачиваясь, сказала Памела и ногой выдвинула один из стульев.
Не задавая вопросов, она достала из шкафчика большую керамическую кружку, сыпанула в нее щепоть травы из жестяной шкатулки и залила кипятком. Запахло совсем не чаем, но аромат был приятный. Я понадеялся, что травить меня не входит в ближайшие планы Памелы, и придвинул к себе кружку.
— Рассказывай, — велела Памела, когда я в полном молчании выхлебал полчашки и схрустел два печенья.
— Что рассказывать? — я попытался прикинуться простачком, но она укоризненно взглянула на меня и вздохнула.
Поминутно запинаясь и чувствуя себя идиотом, я все-таки изложил всю историю, начиная с вырезок Сэмми, папиных командировок и заканчивая сегодняшней статьей.
— И что бы ты хотел узнать? — спросила Памела.
— Не знаю, — растерялся я от такой конкретики. — Да ничего, собственно. Просто скажи мне, что это бред, и все.
— Но это ведь не бред, — Памела посмотрела на меня, как на маленького. — Ты и сам это понимаешь. Так что спрашивай.
— Правда ли все это? — ляпнул я, ничего умнее в голову все равно не приходило.
— Глупая постановка вопроса, — покачала головой девушка. — Если ты про существование нечисти, то пока сам не увидишь, все равно будешь сомневаться. Если про своего отца, тут я тебе не помощник, спроси у него сам.
— Тогда я понятия не имею, что ты от меня хочешь! — вспылил я от ее менторского тона.
— ТЫ пришел ко мне, значит, это ТЫ от меня что-то хочешь, — спокойно ответила Памела. — Я медиум, и я могу «видеть». В глубине души ты знаешь, что нужно спросить. Но я не могу тебе ничего сказать, если ты не произнесешь вопрос вслух.
— Ну тогда… — я задумался. — Может, кто в действительности убил тех людей в Бисмарке?
— Уже лучше, — серьезно кивнула Памела. — А главное, по делу. В той газете есть фотографии погибших?
— Вроде бы.
— Тащи. Потом поможешь мне.
Я сбегал к машине и взял газету. Когда я вернулся, Памела доставала из комода толстые свечи.
— Задерни шторы, — распорядилась она и, убрав со стола, взмахнула скатертью.
С изнанки ткань была гладкой, атласной, с нарисованными белыми символами. Памела расставила в каком-то одной ей понятном порядке свечи и зажгла их. Душно запахло воском и чем-то смолистым.
— Теперь погуляй. Ты мне здесь сейчас не нужен.
— А что ты будешь делать? — поинтересовался я.
Все выглядело таинственно, но слишком театрально, как в плохом ужастике про сатанистов.
— Попробую связаться с духами тех, кто там погиб. Спрошу, кто убил их, — Памела говорила об этом так, словно собиралась позвонить в справочную.
Мне стало смешно, и я прикусил губы, стараясь себя не выдать.
— Можешь поржать на улице, — буркнула Памела и вытолкала меня за дверь.


Я пошатался по переулку, протер лобовое стекло, послушал радио, а Памела все не появлялась. Интересно, как это все происходит? Она всерьез что-то видит или просто ловит глюки? Ну, а что, может, у нее свечки с галлюциногенами или чай с наркотой? Хлебнул, понюхал, посидел еще в подобной обстановке, все эти черные скатерти и красные стены, символы сатанинские — тут любой с духами общаться начнет. Но уж очень серьезно Памела говорила об этом, я поневоле начинал верить ей. Хотя не исключал возможности, что она просто хорошая актриса; прикидываться медиумом — способ заработка ничуть не хуже, чем все остальные. Если люди развешивают уши и платят, это их проблемы. Я вот не плачу ни цента, и мне самому решать, верю я или нет. А ведь действительно, зачем Памеле прикидываться передо мной? Выгоды от меня никакой, как и пользы. Для чего ей устраивать представление перед простым пацаном? Я ведь ей даже, похоже, не очень-то и нравился…
Хлопнула дверь, и на улицу вышла Памела, очень бледная, с капельками пота на лбу. Она достала сигарету и закурила, присев на капот Импалы. Я пристроился рядом и стал ждать, пока она что-нибудь скажет. Лезть сейчас к ней с расспросами казалось неуместными, поэтому я держал свое любопытство в узде. Наконец, Памела отбросила щелчком докуренную до фильтра сигарету и повернулась ко мне.
— Там не восемь жертв, а больше. Намного больше. Только других находили значительно ниже по реке и не связывали с этим делом. А еще животные.
— И кто их убивает? — я не удержался от вопроса.
— Не знаю, — развела руками девушка. — Никто не смог толком рассказать. Оно нападает ночью, внезапно и быстро утаскивает жертву в воду. Оно маленькое и очень сильное, никто не успевает сопротивляться. Единственный, кто хоть что-то видел — семилетний мальчик. На его глазах оно напало на отца, а потом вернулось за ним самим. Но ты будешь смеяться, если я тебе скажу.
— Да ладно, я постараюсь сдержаться, — хмыкнул я. От такого предупреждения смеяться хотелось заранее.
— Он сказал, что это был черепашка-ниндзя.
Я прикрыл рот ладонью, но меня все равно разобрал ржач. Банда черепашек-ниндзя орудует в Северной Дакоте… Черепахи-мутанты устроили кровавый террор… Бля, смешнее ничего придумать невозможно!
Памела смотрела на меня так презрительно, что я невольно заткнулся. Похоже, она все это смешным не считала.
— Я тебе сообщила, что узнала, — сказала она. — А как распорядиться этими фактами, дело твое.
— Ты действительно думаешь, что в этом есть смысл? — виновато поинтересовался я.
Она многозначительно промолчала.
— И что мне делать? — снова спросил я.
— Я не оракул, я медиум, — дернула плечом Памела. — Можешь поехать домой и просто обо всем забыть.
— Как думаешь, мой отец и правда поехал охотиться на эту штуку?
— Понятия не имею. Я знакома с несколькими охотниками, твоего отца я не знаю. Но это еще ни о чем не говорит.
— И как же мне узнать? — я вздохнул.
— Снова вопрос не ко мне, Винчестер.
— Ну не могу же я у него спросить! — фыркнул я.
— Слушай, ты меня утомил! — отмахнулась Памела. — Мне до этого нет никакого дела! Решай сам свои проблемы!
Она поднялась и направилась в свою лавку.
— Эй, подожди! — крикнул я.
— Что еще?
— А есть какое-нибудь универсальное средство, чтобы убивало любую… хрень? — произнести вслух слово «нечисть» у меня почему-то не получилось.
— Как просто стало бы жить охотникам, если бы оно было, — усмехнулась Памела. — Я, конечно, не специалист, но универсального оружия пока не найдено. Лучше всего действуют соль и железо, но далеко не против всех видов нечисти. Кого-то можно убить серебром, кого-то деревом, кого-то только заговоренными лезвиями или пулями. А тебе это зачем?
— Ну… я подумал, что проще всего узнать —это увидеть самому. Я поеду в Северную Дакоту, найду нужное место, устрою засаду и посмотрю, появится ли отец. Только не хочется нарываться на этого черепашку-людоеда, если он, конечно, реально там есть.
— А мозги у тебя вообще есть, Винчестер? — покачала головой Памела. — Ты чем думаешь? Во-первых, как ты найдешь это самое нужное место? Во-вторых, как ты узнаешь, когда именно тебе нужно будет караулить?
Если она надеялась сбить меня с толку своими вопросами, то напрасно. Я уже все решил.
— Для начала я попытаюсь найти, в каком мотеле остановился отец. И прослежу за ним. Если не найду, пойду более сложным путем. Наверняка, в местной прессе подробнее про все это писали. Еще можно расспросить людей и выяснить, где именно пропадали люди. Вот и место засады! А на счет времени — если понадобится, я и две ночи посижу, и три.
— Ну-ну, рискни, — Памела закатила глаза. — До встречи… по ту сторону.
Дверь магазина за ней захлопнулась, и табличка «Открыто» закачалась в окошке.
Я раздраженно пнул ногой покрышку и открыл дверцу. Не успел я сесть за руль, как Памела снова появилась на пороге.
— Возьми, идиот, — она протянула мне предмет, завернутый в красную ткань. — Не хочу потом себя винить, если что.
— Эээ? — в свертке оказался очень ржавый клинок с потрескавшейся деревянной рукояткой.
— Кинжалу, между прочим, четыреста лет! — Памела посмотрела на меня с неописуемым выражением на лице.
— С ним еще сам Ноа Элкинс, первый из американских Элкинсов, на вампиров ходил. Прояви уважение к артефакту.
— А он не рассыплется? — я осторожно поковырял ногтем чешуйки ржавчины на лезвии.
Памела шлепнула меня по пальцам.
— Нет, конечно, он же заговоренный!
— Думаешь, он подействует против… этого?
— Хрен его знает, — она пожала плечами. — Мы ведь не в курсе, кто это. Но в любом случае не помешает. Если передумаешь, привези обратно.
— Ладно, — кивнул я, пряча кинжал в бардачок. — Спасибо!
— И еще, Винчестер! — окликнула Памела, останавливаясь в дверях. — Не вини себя, в чем ты там себя винишь. Ты ничего не исправишь, даже если будешь пытаться. На самом деле все идет так, как должно быть, судьба.
— О чем это ты? — удивился я.
— Понятия не имею. Просто почувствовала, что должна сказать это. Ну, пока.
Она скрылась в магазине, а я озадаченно смотрел на руль. У меня щекотало в солнечном сплетении странное чувство, казалось, что в ее последних словах было что-то важное, и я это вот-вот пойму. Но ощущение исчезло, слова остались бессмыслицей.
Я повернул ключ в замке зажигания и всем телом ощутил вибрацию заурчавшего мотора. Каждый раз в этом было что-то сексуальное. Я задним ходом выехал из переулка и двинул к Эшу. Надо было поговорить.

[Посторонним_В]

Yeah, count to five
And I will start my car for a ride
Yeah, a hundred miles
And I will be at speed satisfied
Yeah, I'll miss my life
Behind my driving wheel once it's fine
Yeah, action time
Да! Досчитай до пяти
И я заведу машину для поездки.
Да, сто миль —
И я буду на достаточной скорости.
Да, я буду скучать по своей жизни,
Сидя за рулём, как только всё наладится.
Да, время действовать
«Action», Scorpions

— А поехали! — сказал Эш. — Если выедем в ночь и вести будем по очереди, к утру будем там.
Он был прав. Тянуть не стоило. Если папа отправился в Северную Дакоту еще с утра, то он приедет к вечеру. Не думаю, что он устроит засаду на ту тварь в первую же ночь — ведь еще надо разузнать, где она обитает, подготовиться. Значит, он будет охотиться следующей ночью. Так что нам лучше всего не тянуть, а отправиться сегодня. Тогда у нас тоже будет день на разведку и приготовления.

Эш без лишних разговоров повязал на шею бандану, вытянул из-под дивана мятую ветровку, достал из заначки под панелью системного блока три двадцатки и всем видом показал, что уже готов к дороге.
— Слушай, ты бы хоть зубную щетку взял, — сказал я.
— Нафига? — нахмурился Эш. — Да ладно, не будь снобом, я «Орбит» пожую, он еще лучше зубной пасты помогает. Пошли, что ли?
Ну что я мог сказать? Эш такой Эш.

Дома было пусто. Эллен, как всегда, пропадала в своем кафе, близнецы были при ней (я всегда удивлялся, как она ухитряется справляться со всем сразу), Джо, по идее, находилась в спортивном центре, на занятиях по айкидо. С нового года она каждый день торчала там после школы. Эта девчонка и так заткнет за пояс любого пацана, а уж как освоит боевые искусства, то спасения от нее никому не будет. Вот уж точно — папина гордость.
Быстро накорябав записку, что останусь сегодня у Эша, я прилепил ее магнитом к холодильнику. Я уже не раз ночевал у Эшеров, так что вопросов у Эллен не должно возникнуть. Выдав Эшу продукты, я велел ему наделать сэндвичей в дорогу, а сам отправился собираться. Не то чтобы я намеревался везти с собой чемодан шмоток, но уж зубную щетку точно хотел взять. К тому же, я еще надеялся, что папа не запер в сейф свои охотничьи ножи. Ржавый заговоренный клинок, конечно, хорошо, но лучше иметь и что-то реально острое в руках. Я бы и от чего-нибудь стреляющего не отказался, но тут не стоило раскатывать губу: все огнестрельное оружие отец всегда хранил в сейфе за портретом генерала Паттона, туда мне было не добраться.
Маленький папин арсенал находился в подвальном этаже. Для него была выделена целая комната, обшитая деревянными панелями. Небольшое помещение без окон казалось совсем тесным из-за обширного письменного стола, двух старых кресел и нескольких разномастных шкафов.
В книжном шкафу стояли многочисленные военные мемуары, книги об оружии и всяких полководцах прошлого и настоящего. Иногда я любил прийти сюда, забраться с ногами в потертое кожаное кресло и полистать какую-нибудь монографию о войне Севера и Юга, с яркими цветными картинками на толстой глянцевой бумаге. Я разглядывал изображения солдат в синей и серой форме, палящие пушки, кавалеристов, мчащихся в бой под звездно-полосатыми флагами и красно-синими флагами конфедерации. Для пущего пафоса я бы мог сказать, будто то, что втирал нам на своих нуднейших уроках историк мистер Купер, вдруг обретало жизнь и цвет, но мне просто нравилось рассматривать картинки. Пару раз я даже попытался почитать что-то, но, видимо, или тексты мне попались слишком мудреные, или мозги у меня не заточены под умные книжки, и я оставил эти попытки.
В углу комнаты стоял еще один шкаф, крепкий, дубовый, в левом отделении которого висела папина старая военная форма, а в правом были ящики с боеприпасами, инструментами для ухода за оружием, ручная струбцина для прессования пуль и прочее. Среди этого прочего был армейский полевой бинокль, и я решил, что он мне не помешает. Вот еще бы к нему прибор ночного видения… мечтать не вредно, ага.
Мне повезло, ящик с ножами и стрелами для арбалетов был заперт всего лишь на обычный замок, с таким я мог справиться, как нехуй делать. Маникюрные ножнички, английская булавка и пара минут времени — опля, открыто!
Отец во всем любил порядок, а уж в том, что касается оружия,— особенно. Внутри были сделаны полочки, к ним, на специальных деревянных подставках, крепились ножи. Некоторые были с красиво отделанными рукоятками, с чеканными узорами на лезвиях, некоторые — наоборот, потемнели от времени, были поцарапаны, обмотаны для удобства кожаными полосками с въевшимися следами грязи и крови, сразу чувствовалось, что они не раз сослужили свою службу на охоте. Глаза у меня, понятное дело, разбежались, но я держал себя в руках. На коллекционные экземпляры от «Карлин» и «Рендоу Гриффин» я постарался даже не смотреть, «боуи» и «скиннеры» мне тоже не подходили, а вот «дроп-пойнты» от «Камиллус» и «Бак» были то, что нужно. Я взял оба, на всякий случай. Лучше бы никакого всякого случая, конечно, не случилось, но подстраховка никогда не мешает. Как любит говорить Бобби: «Покупая мягкий пипифакс, ты заботишься о собственной заднице». Кстати, не забыть кинуть в сумку рулон туалетной бумаги. Тоже на всякий случай.
В комнате я переобулся в крепкие кожаные ботинки вместо кроссовок и взял теплую толстовку; фиг его знает, какая погода в этой Северной Дакоте, недаром же она Северная.
Из-под кровати Сэмми выглядывал уголок рыжего книжного корешка. Интересно, в ней можно найти описание этих черепахоподобных монстров? Или это какие-нибудь мутанты, или пришельцы из космоса, как в Х-файлах? Я плюхнулся на пол и подтянул стопку книг поближе. Пожалуй, вот эти две, про то, как убивать всевозможную нечисть, и энциклопедию мифических существ (она была еще и с картинками) стоило взять с собой, надеюсь, Сэмми поймет, когда узнает, для чего я их позаимствовал. Дорога предстояла длинная, вдруг там реально отыщутся эти черепашки-ниндзя. Если знаешь заранее, с чем столкнешься, чувствуешь себя как-то увереннее.
Я вдруг поймал себя на мысли, что всерьез готовлюсь к тому, что встречусь один на один с монстром и должен буду его убить. То, что вообще-то я собирался лишь убедиться, что папа никакой не охотник на нечисть, и что всей этой потусторонней чепухи вообще не существует, незаметно отошло на второй план. Гребаный боже, кажется, я окончательно распрощался со своей крышей…
— Эй, Винчестер! — заорал снизу Эш, возвращая меня к реальности. — Я тут столько сэндвичей настрогал, нам за полгода не сожрать. Давай уже спускайся, ты там что, шнурки гладишь, принцесса?
— Иди в жопу, Эш, — вяло отругнулся я, спускаясь по лестнице.
Эш гордо потряс огромным пакетом с бутербродами, он и правда постарался на совесть: еды нам хватит до самой Северной Дакоты. Я, конечно, выудил из своей копилки семьдесят баксов, но потратить хотелось бы поменьше. Я откладывал деньги на замену масла своей детке и на новые покрышки.

Совершенно незаметно уехать, конечно, не удалось: сосед напротив, противный лысый говнюк мистер Шапиро, всегда готовый наябедничать отцу и Эллен на каждый мой шаг, поливал из шланга свой газон. Я помахал ему рукой и изобразил приветливую улыбку. Хорошо, я был лицемер, но тупо подставляться не любил. Пусть лучше соседи думают, что я славный дружелюбный паренек, чем бегают жаловаться к моим родителям.

[Посторонним_В]

Через три с половиной часа мы уже пересекли границу штата и подъезжали к крохотной дыре под названием Грегори. В сам городишко мы и не думали сворачивать, нас интересовала только заправка.
— Пойду куплю колы, — заявил Эш, вылезая из машины и дрыгая затекшими ногами. — Тебе взять?
Я прикинул — ехать предстояло еще часов шесть-семь, а пускать ночью за руль Эша я что-то стремался. Нет, он, конечно, умел водить, но опыта у него было немного, а моя Импала — девочка с характером.
— Возьми мне кофе. Черный без сахара, — попросил я.
Пока ждал Эша, решил освободить заднее сиденье. Впереди была долгая дорога, он сможет поспать, если захочет. Я вытащил свою сумку и открыл багажник. И чуть было не шлепнулся на задницу — внутри что-то зашевелилось.
— Блядь! — заорал я и двинул это что-то сумкой.
— Дин, твою мать! — раздалось из багажника, и Сэмми уселся, неловко выпутываясь из старого одеяла.
— Ты что здесь делаешь? — я был возмущен, растерян и почему-то рад одновременно.
— А ты думал, что улизнешь на охоту без меня? — выдвинул подбородок Сэм. — Я слышал ваш разговор с Эшем.
— Ну, если слышал, то должен знать, что ни на какую охоту я не собираюсь. Я хочу только проследить за папой.
— Ага, — кивнул Сэмми, выбираясь из багажника. — А ножи тебе просто так понадобились. И мои книжки! — добавил он обвиняюще.
— Я бы их потом вернул!
— Привет, мелкий, — как ни в чем не бывало, поздоровался подошедший Эш. — Держи свой термоядерный.
Он протянул мне стаканчик с кофе. Сэмми наконец-то высвободился из одеяла, вылез из багажника и принялся выгружать оттуда свои пожитки. Эш, само собой, сунул внутрь свой любопытный нос.
— Слушайте, Винчестеры, да тут столько места, реально жить можно. Или контрабанду возить — вот тут вот второе дно приладить, никто и не заметит.
— Ага. Непременно так и сделаю, — пробурчал я.
Хотя я совсем не злился на неожиданное появление брата, знать об этом никому не следовало.
— Эй, чувак, чего это ты с собой набрал? — поинтересовался Эш, пнув ногой внушительную сумку, которую Сэм с трудом вытянул из багажника.
— Подготовился к разным неожиданностям, — ответил Сэм, отпихивая Эша от своего добра. — Всего понемножку.
— Чего, например? — я тоже заинтересовался.
Сэмми расстегнул клапан и стал показывать.
— Ну, вот соль. Помогает от многих видов нечисти, не убивает, но отпугивает. Если сделать вокруг себя замкнутую соляную дорожку, никто к тебе не приблизится. Вот деревянные колья — осиновый, сосновый, дубовый — средства от лесных духов. Железный клинок — его боятся демоны, да и многие другие. Это чеснок, сами, небось, слышали. От вампиров он не помогает, но другие кровососущие твари его боятся. Это фляжка со святой водой. На всех без исключения демонов она действует, как серная кислота…
— Да ты серьезно к вопросу подошел, как я смотрю, — уважительно покачал головой Эш.
— Ладно, залазьте, надо ехать, — прервал их я командирским тоном, сам про себя удивившись, насколько похоже на отца у меня вышло.

Миль через сорок Эш демонстративно зевнул и заявил, что его клонит в сон, и лучше он сейчас поспит, а завтра будет работать мозгом. Сэмми, конечно, проехался насчет его способностей работать мозгом, но уступил заднее сиденье, и они еще пять минут менялись местами. При этом я несколько раз получил по затылку чьими-то пятками и локтями. Наконец, Эш улегся, с головой закутавшись в одеяло, а Сэмми устроился на переднем сиденье. Он листал свою энциклопедию монстров, подсвечивая себе фонариком, я вел машину, глядя, как стелется под колеса асфальт шоссе. Было что-то уютное в этой тишине, нарушаемой, или, скорее, дополняемой, урчанием мотора.
— Ты не боишься? — вдруг спросил Сэм.
— Чего? — каким-то шестым чувством я понял, о чем он, но все равно переспросил.
— Что все окажется взаправду. Что тогда будешь делать?
У меня не было ответа, поэтому я задал встречный вопрос:
— Как думаешь, кто там убивает людей?
Сэмми коротко взглянул на меня, вздохнул и поковырял пальцем корешок книги.
— Слишком мало данных, чтобы сделать однозначный вывод. Всего три характерных признака: высасывает из жертвы кровь, выгрызает внутренности, живет в воде или вблизи воды. Под такое описание попадает очень большое количество всевозможных тварей. Тем более что, например, кровь может высасывать, например, вампир или инкуб, а жрать потроха потом —вообще какое-нибудь животное, когда жертва уже мертва и выброшена в лесу. Я много вариантов перебрал, любой может подойти.
— Ну, хоть приблизительно.
— Например, келпи.
— Это что еще за хрень?
— Это такой водяной демон родом из Англии и Ирландии. Чаще всего он выглядит, как лошадь с гривой из камыша… — Сэмми рассказывал очень увлеченно, видно, что эта тема была ему реально интересна.
А я поймал себя на том, что едва сдерживаю довольную улыбку. Хотя тема разговора была не слишком веселой, но в этот момент между мной и братом все было почти как раньше.
— … Только одна нестыковка: все источники указывают на то, что келпи съедает свои жертвы, и потом находят только всплывшие внутренности. А в нашем случае наоборот: находят тела, но без внутренностей.
— А если бы тварь была маленькой, быстрой, очень сильной и с панцирем, как у черепахи? — спросил я.
— Ну, это существенно бы сузило круг… — начал Сэм и сам себя оборвал: — Стоп. Откуда такие сведения?
Я уже пожалел, что проболтался. Пришлось рассказывать про поездку к Памеле. Сэмми слушал молча, только хмурил брови и покусывал нижнюю губу. Когда я закончил, он шумно выдохнул через нос и проворчал:
— Мог бы и раньше рассказать…
— А ты бы стал слушать? Ты ведь в последнее время вообще со мной не разговариваешь. Игнорируешь. Я для тебя словно пустое место, — я просто не успел захлопнуть рот вовремя и теперь ждал, что Сэм снова замкнется.
— Не гони, Дин. Ничего я тебя не игнорирую, — неловко отмахнулся Сэм и отвернул лицо к окну.
У меня был миллион доказательств обратного, но я благоразумно не стал их озвучивать. «Не трогай лихо, пока оно тихо», — еще одна фразочка из репертуара Бобби, и в этой ситуации она была очень уместна. Я не стал углубляться в болезненные «душещипательные» разборки, а вместо этого вернулся к первоначальной теме нашего разговора и спросил:
— Так что насчет нечисти?
— Маленькая, быстрая, сильная, с панцирем… — Сэмми в задумчивости начал наматывать на палец прядь волос на виске. — Знаешь, Дин, мне вроде бы попадалось похожее описание, но так сразу я не вспомню. Надо поискать. Тебе фонарик не мешает?
— Не мешает. Читай спокойно, — сказал я.
В груди у меня разливалось странное тепло, будто согревающей мазью от простуды намазали.
Сэм скинул обувь и залез с ногами на сиденье. Он привалился боком к спинке, разложил на коленках свой талмуд и углубился в его изучение. Его ступни упирались в мое бедро. Они были совсем ледяные. Я потянул полу толстовки и прикрыл ему ноги. Сэмми чуть пошевелил пальцами в носках, устраиваясь поудобнее, и сдвинул ступни чуть дальше, почти мне в пах. Не знаю, почему я смутился. По непонятной причине в этом простом невинном жесте мне вдруг привиделось что-то слишком интимное, почти сексуальное. Я уже хотел отпихнуть ноги Сэма, но в этот момент с боковой дороги на трассу выехал грузовик. Мне пришлось отвлечься на управление, а потом стало стыдно. Ведь и правда, в действиях Сэмми не было ничего такого. А если я себе что-то напридумывал, то, значит, зараза находится в моих собственных мозгах.
Я продолжал вести машину, но эти ступни на моем бедре не давали мне покоя. Я чувствовал их так остро, словно был без штанов. Меня прямо раздирало надвое — одновременно я хотел спихнуть ноги Сэма с себя, и накрыть их ладонью, прижать еще теснее, погладить, согреть. И не мог понять, какое желание сильнее.
Пока я решал свои дебильные половые проблемы, раздался стук фонарика, он прокатился, мигнул где-то под сиденьем и погас. Я покосился вправо: Сэмми громко сопел, уронив на грудь голову и крепко прижав к животу книгу. Я понадеялся, что ему снится не какой-нибудь монстр с ее страниц, а что-то хорошее.

[Посторонним_В]

Telling myself it's not as hard, hard, hard as it seems.
Оказывается, все не так уж сложно, как мне казалось.
«Going to California» Led Zeppelin

В Бисмарк мы въехали около шести. Едва рассвело, небо было плотно обложено тучами, и накрапывал дождь. К утру мне пришлось включить печку, потому что стало чертовски холодно — эта Северная Дакота оправдывала свое название на все сто.
Первым делом мы заехали в придорожную закусочную, оказавшись там единственными посетителями, и ждали несколько минут, пока из задней комнаты не выползла зевающая официантка и не приняла у нас заказ на кофе. Она зевала так душераздирающе и заразительно, что я почувствовал, как и у меня от зевоты сводит челюсти. Я зевнул раз, второй и не смог остановиться.
— Дин, иди в машину, поспи часок, — пихнул меня Сэмми. — Это будет тебе полезнее, чем кофе. Мы разбудим тебя немного позже.
— Точно, чувак, иди дрыхни, ты ж не спал всю ночь, — поддержал его Эш. — Кое-что мы сможем сделать и без твоего участия.
Все вокруг было в такой сладкой дремотной дымке, что я даже не стал сопротивляться. Я влез на заднее сиденье, умял под голову свитер, замотался в одеяло и отрубился.
Когда я проснулся, тихонько играл «Paranoid» Black Sabbath, в салоне пахло дешевым кофе, сэндвичами с индейкой и луком, и на меня накатило дежавю. Будто мне лет семь, и мы с папой в очередной раз куда-то едем, пересекая страну от океана до океана, ночуя в мотелях, питаясь в забегаловках на бензозаправках, и весь мир здесь, внутри Импалы, а там за окошком — нескончаемое кино, иногда мрачное и черно-белое, иногда яркое, цветное и интересное, а чаще всего однообразное, припорошенное дорожной пылью, скучное. И каждая остановка — новая история, очередная серия реалити-шоу «Семейка Винчестеров». В принципе, хоть я вспоминаю те времена без сожаления, мне нравилась такая жизнь на колесах.
Передние дверцы открылись почти одновременно, Сэмми и Эш плюхнулись на сиденье, продолжая разговор.
— Мы, конечно, можем объехать все шесть мотелей и порасспрашивать про черный «сьерра-гранде», но если он для дела сменил машину, то это нам ничего не даст. Тем более что ваш отец мог и не останавливаться в мотеле…
— Вот и я говорю: лучше сосредоточимся на поиске нужного места, чтобы знать, где устраивать засаду.
— Устраивать что? — я высунул нос из одеяла и зевнул.
С переднего сиденья ко мне повернулось сразу две головы.
— Доброе утро, чувак! У нас для тебя две новости, хорошая и плохая. Хорошая: в этой кафешке офигенно вкусные блинчики с начинкой, — Сэмми энергично закивал, подтверждая слова Эша. — Плохая: мы обзвонили все мотели и гостиницы в этом городе, ни в одном месте Джон Винчестер не останавливался.
— Поэтому у меня есть план наших дальнейших действий, — подхватил Сэм с деловым видом. — Первое: покормить Дина, потому что он в голодном состоянии опасен для окружающих. Второе: поехать в городскую библиотеку, изучить местную прессу, найти все, что может быть связано с этой историей. Третье: если в газетах встретятся имена свидетелей, разыскать их и расспросить. Четвертое: с помощью газет и свидетельских показаний определиться с местом ночной засады. Пятое: поехать и осмотреться на местности…
По-моему, у него в запасе было и «шестое», и «седьмое», вплоть до «двадцатого», но я в притворном ужасе замахал руками:
— Хватит! Хватит! Давай по одному пункту за раз, о’кей? Помнится, первым вроде бы шло мое кормление, нет?
Сэмми было надулся, обиженный тем, что ему не дали изложить весь его гениальный план целиком, но быстро успокоился, умасленный тем, что я похвалил его. Я и правда был восхищен, как он все обдумал. Я бы наверняка не был бы таким последовательным. Первое, что приходило мне в голову, — это поехать к реке и полазить там. Естественно, наобум я бы ничего там не обнаружил, зато убил бы дофига времени. А то, что предложил Сэмми, звучало логично и разумно. Особенно первый пункт — про кормление Дина.
Блинчики оказались реально вкусными. Я не пожалел о своих трех потраченных баксах за две здоровенные порции с начинкой из сладкого творога. Хозяйка кафе «Галинка», улыбчивая румяная женщина из Украины (это страна, то ли в Европе, то ли в России, насколько я понял из того, что шепотом пытался объяснить мне Сэмми), пригласила нас приехать в обед, чтобы попробовать какой-то национальный суп с зубодробительным названием «боржч». Мы вежливо пообещали и отправились в городскую библиотеку.

Изучение прессы — явно не мой конек. Уже через полчаса мои глаза собрались в кучку, а текст, сколько бы я его не перечитывал, превращался в набор бессмысленных слов. Но мои жалобные стоны оставляли Эша и Сэма равнодушными. С сосредоточенностью роботов они проматывали на своих экранах газетные страницы, внимательно просматривая колонки происшествий и объявления о розыске пропавших. Все заинтересовавшие их заметки тут же распечатывали. Вскоре на столе выросла изрядная стопка листков. А у меня не было ни одного. Я уж совсем опечалился, но тут глаз зацепился…
Мое внимание привлекла небольшая статейка о группе мальчишек, которые навели шороху прошлой осенью. Они, не предупредив родителей, ушли в поход с ночевкой. Правда, и ушли недалеко, и с ночевкой не сложилось. Они расположились на берегу в излучине Миссури чуть ниже Заповедника Сибли, но костер у них развести не вышло, и, когда стемнело, они испугались ночных звуков с реки и с ревом выбежали прямо навстречу розыскной группе. Я бы не заинтересовался этой заметкой, если бы не одна фраза. Мальчик по имени Скотти Рассел, рассказывая о причинах своего страха, напирал на то, что из реки вылез Донателло, только без посоха, и хотел утащить его в воду. Естественно, никто из взрослых не понял, о чем это лепечет пацан, решили, что он от испуга крышей немного сдвинулся. Но второе упоминание о черепашках-ниндзя наводило на размышления.
— Сэмми, а ты так и не нашел тварь, которая похожа на черепаху, в своей книжке?
— Я тогда заснул, если честно, — смутился Сэм. — А что?
— Да, похоже, именно с черепахой-мутантом мы и имеем дело, — я щелкнул по стеклу монитора. — Вам что-нибудь попадалось об исчезновениях в излучине Миссури ниже Заповедника Сибли?
— Да, пару раз упоминалось, — закивал Эш и полез в распечатки. — Вот тут, пишется о пропавшем рыбаке, а здесь о бездомном пьянчужке, который жил в лесу напротив островов, и исчез бесследно две недели назад.
— А у меня статья о мальчике с отцом, которые рыбачили там с лодки. Потом ниже по течению нашли их тела, а лодку обнаружили перевернутой и затонувшей в протоке между берегом и островом. По описанию повреждений на телах они как раз нам подходят.
— Чуваки, по-моему, нам даже общаться со свидетелями не надо, мы уже знаем, где устраивать засаду, — констатировал я.

[Посторонним_В]

Эш достал из кармана карту, купленную утром на заправке на въезде в Бисмарк, но уже изрядно мятую, и расправил на столе. Мы склонились над ней, как заговорщики, планирующие покушение на президента.
— Судя по всему, это здесь, — ткнул пальцем Эш. — Вот шоссе восемнадцать ноль шесть, участок леса меньше мили, но местность довольно пустынная, не считая нескольких ферм на Тимберхейвен Драйв. Река в этом месте глубокая, острова, протоки, почему бы нашему водяному там не поселиться…
— Главная проблема в том, что протяженность берега почти миля. Где именно появится тот монстр, мы угадать не можем, — внес свою «ложку дегтя» Сэмми.
Но мой оптимистический настрой было не так-то легко сломить.
— А разве он не почует нас сам? — возразил я. — Мы такие аппетитные чувачки — чем плоха наживка?
— Точно, — поддержал меня Эш.
— А если там же в засаде будет и папа? — не сдавался Сэм. — Он будет караулить монстра, а где-нибудь в двухстах футах от него эта тварь нападет на нас, и мы ничего не сможем сделать.
— Почему это ничего не сможем? — обиделся я.
— Потому что мы не охотники, в отличие от папы!
— Да с чего ты взял, что папа в самом деле охотник, что он вообще там появится? Что он здесь? — вспылил я.
Вся эта хрень про «папу-охотника на нечисть» начала меня подзаебывать.
— А почему ты так уверен, что нет? — тут же завелся Сэм.
— Да потому что это чушь собачья! И вся эта нечисть, и уж тем более охота на нее!
— Тогда что ТЫ здесь забыл? Зачем ездил к Памеле, зачем эти вот газеты изучал? Развлекаешься так?
— Может, и развлекаюсь! А может, хочу, чтобы ты убедился, что забил себе голову всякой хуйней! Ну, нет этого на самом деле, как ты не поймешь?
Сэм открыл рот, чтобы что-то возразить, но сдулся и отвернулся.
— Эй, чуваки, не горячитесь, — развел руками Эш. — У нас нет доказательств ни того, ни другого. Так что остыньте. Доживем до ночи, а там видно будет.
Я скривился и шумно выдохнул. Даже лучший друг отказывался меня поддержать, я со своим здоровым скептицизмом остался в меньшинстве. Ну и ладно, ладно, а вдруг, — я не говорю, что они меня убедили, — но вдруг они правы? Это было бы даже прикольно…
— И какие у нас теперь планы? — поинтересовался я, обращаясь специально к обиженному Сэму.
— У НАС — никаких. Можешь с чистой совестью посетить с экскурсией Форт Абрахам Линкольн и отправляться домой, — не оборачиваясь, отозвался Сэм.
— Могу, в принципе, — хмыкнул я. — А кое-кому надо научиться отстаивать свою точку зрения без лишних нервов. Ты мужик или девочка истеричная?
— Иди нахуй, Дин, — огрызнулся Сэм, но уже без былого надрыва в голосе.
— Это у тебя каким пунктом в плане? — деловито поинтересовался я. — Потому что я вообще-то для начала набил бы чем-нибудь желудок, а то урчит, зараза…
— Ладно, поедем пожрем «боржч» и отправимся разведывать местность, — немного оттаяв, шмыгнул носом Сэмми.
— Вот это уже больше похоже на план, — я привычным, но так давно не использовавшимся движением поймал в захват его шею, притянул к себе и другой рукой разлохматил его волосы.
Сэм со смехом пихнул меня в бок и вывернулся из захвата. Я попытался поймать его снова, но это уже оказалось слишком для пожилой библиотекарши, и она с руганью выставила нас из читального зала.

В обеденное время в кафе было не протолкнуться, но румяная Галинка нашла нам место в конце зала. Она подсадила нас к кудрявому мужику с облезлой бородкой, который с сосредоточенным видом просматривал какие-то бумажки. Время от времени он вынимал из-за уха карандаш и принимался что-то строчить или, наоборот, зачеркивать. На нас он едва обратил внимание.
Естественно, мы решили попробовать, что за диковинное блюдо «боржч» так рекламировала нам хозяйка, и заказали по порции. Выяснилось, что это вкусный и очень сытный суп с мясом и овощами, а еще к нему Галинка принесла гору маленьких круглых булочек с чесноком. У них тоже было смешное славянское название, но его я не запомнил. Зато сами булочки оценил по достоинству и даже несколько припрятал в карман, завернув в салфетку.
Ожидая, пока принесут кофе, мы развернули на столе карту и принялись прикидывать, как лучше добраться до места, намеченного для засады. Все, отмеченные на карте, дороги проходили как минимум в миле от берега, но тащиться пешком через лес никому из нас не улыбалось.
— Ближе всего к реке можно подъехать вот здесь, — чужой карандаш ткнулся в нашу карту, и мы, как по команде одновременно подняли головы. — Там Тимберхейвен Драйв делает петлю буквально в паре шагов от воды.
Под нашими пристальными взглядами мужик смутился и снова уткнулся в свои бумажки.
— Спасибо, мистер, — наконец сказал вежливый Сэмми.
— Да не за что, — отмахнулся кучерявый. — А, позвольте полюбопытствовать, зачем вы направляетесь в это место?
Я хотел было ляпнуть, что это не его собачье дело, но мой находчивый братишка уже состроил жалобную мордочку и со вздохом заявил:
— Наш отец пропал. Говорят, где-то там его видели в последний раз. Мы хотели поискать, может быть, найдутся какие-то его следы…
Я увидел, как у мужика глаза загорелись хищным светом, и напрягся.
— А когда ваш папа пропал? — вкрадчиво поинтересовался он.
— В начале недели, — осторожно ответил Сэм. — Но почему вы спрашиваете?
— Да, почему? — вмешался Эш, — Вам что-то известно об этом месте?
— Вы что-то знаете о пропавших там людях? — я встал со своего места и пересел напротив, на диванчик к мужику, перегораживая ему выход.
— Ребята, ребята… — задергался кудрявый, судорожно сгребая со стола свои бумаги. — Я ничего не знаю, я просто так спросил…
— Угу, — мрачно качнул головой я.
Может, я и был на десяток лет его младше, но в плечах явно шире, и выше на полголовы точно. Проскочить мимо меня у него не было шансов.
— Эй, ну что вы сразу наехали, — Сэмми дружелюбно улыбнулся мужику. — Извините, сэр, они обычно вполне мирные. Просто за папу переживают. Вы ведь рассказали бы нам, если бы что-то знали, так?
— Ну, про вашего отца я действительно ничего не знаю, — замялся мужик. — Но в том районе уже не первый раз пропадают люди…
Чак (так он представился) оказался репортером газеты штата, собирающим материал для статьи, и ничего особо нового нам не рассказал. То, что люди там исчезают, мы уже знали и без него. Он исследовал много случаев, но для нас это было не принципиально. О таинственном водяном ему было известно не больше нашего.
В конце концов, нам еле удалось от него отвязаться, настолько Чак проникся жалостливыми глазками, которые строил ему Сэмми. Он уже рвался поехать с нами и устроить экскурсию на местности, но я решил, что мы как-нибудь сами сориентируемся. Тем более, после его подробных рассказов и пометок на карте. Ну, и еще я опасался встретить там папу. Не то чтобы я всерьез на это рассчитывал, но не исключал такой возможности. Естественно, своими мыслями я предпочел ни с кем не делиться.
До места добрались без проблем. От шоссе в сторону уходила разбитая грунтовка, гордо именуемая Тимберхейвен Драйв, которая, миновав несколько ферм у подножия невысокого лесистого холма, вывела нас прямо к Миссури. Другим своим склоном холм спускался к реке. Деревья и густые заросли кустарника подступали почти к самой воде, так что мест для засады было предостаточно. Узкая полоска серого песчаного берега тянулась примерно на милю, изгибаясь вялой дугой. Посередине реки торчало несколько небольших каменных островков и один покрупнее, но такой же, как остальные, голый и безжизненный. Да и вообще весь пейзаж выглядел довольно уныло. Может быть, при солнечной погоде тут было и ничего, но сегодня, под низкими желтовато-фиолетовыми, как старые синяки, тучами и мелким противным дождем находиться здесь не хотелось.
Мы облазили весь берег вдоль и поперек, тщательно осмотрели в бинокль острова, но ничего подозрительного, кроме кучки окровавленных перьев, не обнаружили. Но в гибели птицы, скорее всего, была виновна одичавшая кошка, а совсем не наш черепахообразный водяной.
За это время дождь принимался идти и заканчивался трижды. К тому же, постоянно дул холодный ветер, и я продрог до костей даже в теплой толстовке. Сэмми, хоть и был одет не теплее меня, но не показывал вида, что ему холодно. Зато Эш уже через двадцать минут заявил, что у него появились признаки обморожения и «давайте свалим отсюда нахрен». Я посоветовал ему захлопнуть пасть, чтобы зубы не замерзли, а Сэм просто проигнорировал. Однако дальше нам пришлось лазить по берегу под аккомпанемент Эшевского нытья. Оно не особо мне мешало, но заставило задуматься, что же мы будем делать ночью.
Выход придумал Эш, видимо, понижение температуры активировало мыслительные центры в его мозгу. На обратном пути мы нашли ближайшую церковь и на доске объявлений посмотрели адрес благотворительного христианского центра. В этих местах обычно всегда бывает дешевая распродажа вещей. По крайней мере, у нас в городе я как-то подрабатывал волонтером в таком центре, и там был магазин ношеной одежды «Все по 5 долларов». В нем временами попадались очень неплохие шмотки. Я тогда еще купил себе две футболки. Наверняка, здесь отыщется что-то подобное.
Наши расчеты оказались верны. Магазин был в наличии, и теплая одежда там тоже нашлась. Две продавщицы — девчонки примерно нашего с Эшем возраста, правда, страшненькие, почему-то в волонтеры чаще всего идут не совсем уродки, но уж точно не красавицы — отнеслись к нам весьма подозрительно. У них вовсю было начало весны, народ толпами нес в христианский центр свою старую зимнюю одежду, а тут внезапно мы явились за теплыми куртками. Да еще и не бродяги какие-нибудь немытые, а вполне приличные на вид парни, даже где-то симпатичные. И вдруг рванули к вешалкам с зимними вещами и принялись активно примерять аляски и пуховики. Мы с Эшем немного разошлись, и Сэмми пришлось охладить наш пыл. Он напомнил, что мы в этих куртках собрались не на конкурс красоты идти, а всего лишь отсидеть ночь в сырых кустах, и думать надо не о модном фасоне, а о практичности. В конце концов, мы выбрали себе куртки, страшные на вид, зато очень теплые, на пуху и всего по два доллара

[Посторонним_В]

I wanna be your hero
Я хочу быть твоим героем
«I Wanna Be Your Hero» Def Leppard

Само собой, брать в засаду Сэмми я не собирался. Хоть я и не верил во все эти сверхъестественные штуки, но даже если была всего однопроцентная вероятность существования этого водяного демона, я не намеревался рисковать младшим братом. Да и вообще, переохлаждение тоже опасно для здоровья, отвечай потом перед родителями за его сопли. Естественно, Сэмми от моего решения оказался не восторге и добровольно оставаться в машине не захотел. Пришлось запереть его в багажнике. А что? Он же проехал в нем полдороги. Значит, и переночевать в нем вполне сможет. Там, конечно, не Хилтон, но кто его заставлял выеживаться? Сам напросился.

Как и говорил Чак, на Тимберхейвен жилой была всего одна, ближайшая к шоссе ферма. Остальные дома стояли пустыми, с табличками «Продается» у подъездных дорожек. Я загнал Импалу в ворота покосившегося амбара, стоящего почти у самой реки. Деревья скрывали его от дороги, рядом торчали еще какие-то заброшенные постройки. Место было исключительно безлюдное и неприветливое. Ничего удивительного, что никто не хотел здесь жить. Так что Сэм мог орать, сколько влезет, у него не было шансов быть услышанным. Впрочем, он и орал. Я и не предполагал, что четырнадцатилетний зубрила может знать столько грязных ругательств. Когда мы, в конце концов, наладим отношения, надо будет заняться его воспитанием.

Место для засады мы выбрали приблизительно посредине излучины, напротив самого крупного острова. В этом месте береговая линия выдавалась вперед небольшим мысом, и кусты росли возле самой воды. К вечеру небо почти очистилось, полная луна ярко светила, и оттуда берег хорошо просматривался в обе стороны. Правда, еще больше похолодало. Мы с Эшем устроились на расплющенной картонной коробке от стиральной машины и договорились дежурить по очереди, часа по два, да только спать на такой холодрыге оказалось нереально. Поэтому мы сели спина к спине, хоть немного заслоняя друг друга от пронизывающего северо-восточного ветра, и старались не стучать зубами. Через час я пожалел, что ввязался во всю эту историю, через три жалел уже лишь о том, что оставил одеяло Сэму, сейчас оно явно не стало бы лишним. Эш героически молчал, лишь дрожал всем телом, и время от времени душераздирающе вздыхал. Я тоже молчал, разглядывая сквозь ветки черную поверхность воды и смутный силуэт острова посреди реки. Было совсем тихо, словно все живое вымерло. Лишь однажды раздался негромкий треск и шорохи, но все быстро смолкло. Я даже насторожиться не успел. Видимо, это неподалеку взлетела птица или прокралась дикая кошка. Вряд ли так близко к городу могли бы водиться волки или еще какие-лесные звери.
— Дин, а что конкретно мы ждем? — прошептал мне в самое ухо Эш.
Черт побери, если бы я знал это сам! По идее, я был готов просидеть здесь безрезультатно до самого рассвета и доказать по крайней мере самому себе, что никакой нечисти не существует. И в то же время, подсознательно я ждал появления папы. Но был еще и третий вариант, от которого у меня потели ладони, и мелко дрожало все внутри. Мне хотелось, чтобы из воды показался этот гребаный черепашка-ниндзя, чтобы он был настоящий, чтобы самому с ним расправиться. И пусть это будет опасно и сложно, пусть. Но чтобы потом Эш смотрел на меня с уважением, а Сэмми мог гордиться своим старшим братом. Конечно, я никому и никогда вслух бы этого не сказал, но ведь думал. И, по большому счету, хотелось мне именно этого.
— Не задавай дурацких вопросов, — прошептал я в ответ Эшу. — Когда увидим, то поймем.
— Как скажешь, босс, — Эш снова повернулся спиной.
Я чувствовал, как он возится, пытаясь плотнее завернуться в куртку, и слышал его вздохи и шуршание ткани. Потом снова воцарилась эта неестественная тишина. Ни криков ночных птиц, ни насекомых, хотя для них было еще холодновато, ни звука с шоссе, а прежде ветер доносил отдаленное гудение моторов. Да и ветер тоже стих. В этой тишине было что-то ненатурально-киношное, зловещее. Казалось, в любое мгновение может что-то произойти. Мое сердце готово было выскочить из груди от первого же резкого звука. Но минута проходила за минутой, а тишину ничто не нарушало. Я так старательно прислушивался, что начал различать стук своей крови в висках, бульканье в желудке, свист дыхания. За всем этим я не сразу услышал, что вода в реке негромко плеснула. Эш впился пальцами в мое плечо. Я бесшумно спустил капюшон. Голова моментально замерзла, но зато я снова услышал плеск.
Ярдах в десяти от нас на песок выползло что-то темное. С минуту оно сохраняло неподвижность и выглядело, как бесформенный обрывок водорослей или куча мусора. Но вот оно встало и оказалось маленьким существом, может, фута полтора, с короткими ножками и длинными верхними конечностями. Головы не было видно, только массивное туловище. Оно покачалось из стороны в сторону, будто принюхиваясь или прислушиваясь. Мы с Эшем замерли, даже дышать перестали. Существо издало какое-то хлюпающее хрюканье, и начало удаляться по берегу от места нашей засады. Несмотря на свой нелепый неуклюжий вид, двигалось оно на удивление изящно, словно танцуя. Я очень осторожно вытащил из кармана приготовленный нож и снял с него защитный чехол. Хотя я двигался абсолютно бесшумно, оно вдруг остановилось и всем корпусом развернулось в нашу сторону. Я тоже застыл, глядя на него сквозь ветки. К сожалению, я все равно не мог разглядеть ничего, кроме черного силуэта. В наступившей тишине я услыхал, как за моей спиной Эш нервно сглотнул. В этот момент в кустах неподалеку от существа зашуршало. Оно резко, прыжком развернулось и кинулось туда.

— Дин!
Я потряс головой. Мне показалось, что я ослышался, но из тех кустов снова донесся придушенный крик Сэмми:
— Дин!
Ни о чем больше не думая, я бросился вперед. В считанные секунды я преодолел пятнадцать ярдов и вломился в кусты. Мне в лицо полетело что-то белое.
— Блядь! — с перепуга заорал я.
— Дин! — в ответ завопил Сэм.
От его вопля в голове у меня немного прояснилось, и я уже смог понять, что происходит. Мой младший брат валялся на земле в коконе из драных одеял, брыкался ногами и размахивал одной рукой, в которой был зажат нож, а второй горстями разбрасывал соль. Водяной уродец скакал вокруг него, увертываясь от летящей соли и пытаясь ухватить его своими длинными ручищами. Хоть в кустах было темно, но вблизи я, наконец, смог разглядеть его получше. Он и правда походил на черепаху-мутанта. Спину закрывал широкий овальный панцирь, а голова напоминала треугольную змеиную морду и одновременно жутковатую пародию на человеческое лицо. Я ударил его ножом, но это было все равно, что бить в камень. Лезвие отскочило, едва не сломавшись. Взвыв от бессилия, я отбросил ненужный нож и схватил чудовище руками, оттаскивая его от брата. На ощупь оно тоже немногим отличалось от осклизлого холодного камня, да и вообще у меня возникло ощущение, что я пытаюсь сдвинуть с места огромный тяжеленный булыжник. Моих сил хватало лишь на то, чтобы слегка замедлить его движения.
— Я понял, я понял! — вдруг крикнул Сэмми. — Это каппа!
— Да посрать, — раздраженно пропыхтел я.
Гребаный каппа волочил меня по песку, словно тряпку, совсем не замечая моих усилий.
— У него на голове ямка с водой, если ее вылить, он сразу ослабеет!
— Ну, так вылей, — у меня у самого почти не осталось сил.
После слов Сэма я понял, что мне казалось странным в манерах этого урода, — та самая танцевальная плавность, как бы ни двигалось туловище, голова оставалась неподвижной.

[Посторонним_В]

— Давай, Дин! — это Эш подоспел на помощь, и вдвоем мы попытались завалить чертового каппу на бок. Однако не тут-то было. Гадское чудовище было скользким и устойчивым, будто столб, врытый в землю. Мы хватали его за ноги, толкали, пихали, но оно не обращало на нас никакого внимания. Его загребущие когтистые ручонки тянулись к Сэму. Братишка отбивался, как только мог, но его одеяло и куртка уже были разодраны в клочья. Внезапно он громко и жалобно вскрикнул и схватился за ногу.
Блядь, я не знаю, что со мной случилось в тот момент. Я почувствовал, что я буду не я, если не убью этого вонючего урода. Во мне бушевала такая бешеная ярость, что, если бы я взорвался, ударной волной местность в радиусе мили была бы превращена в пустыню. Несмотря на злость, а может, как раз благодаря ей, мои мозги заработали с предельной четкостью. Я точно знал, что должен делать. Я принялся зачерпывать песок и сыпать его на голову каппы. Если я не мог заставить воду вылиться, то пусть песок впитает ее. Как ни странно, метод подействовал. Тварь заметно медленнее стала махать своими лапами, да и координация движений у него ухудшилась. Навалившись втроем, мы смогли, наконец, повалить его.
— Бей его, Дин, бей, — задыхаясь, прохрипел Эш.
Но мой нож валялся где-то, я даже не мог увидеть, где. И тут я вспомнил про заговоренный ржавый клинок, который получил от Памелы. Он лежал у меня в нагрудном кармане. Я не особенно верил в его силу и взял с собой просто на всякий случай; похоже, этот случай таки наступил. Мысленно помолившись, чтобы он не рассыпался в труху прямо у меня в руках, я выхватил нож и ткнул в каппу. Неожиданно клинок легко вошел в плоть водяного, так, что мой кулак с чавканьем врезался в панцирь. Каппа взвыл и судорожно задергался под нами. Воодушевленный успехом, я выдернул нож и ударил снова, потом еще раз и еще. В какой-то момент вой каппы стал таким пронзительным, что заболели уши, и внезапно оборвался. Под нами словно пузырь лопнул, и мы оказались лежащими в луже вонючей грязи.
— Фу, гадость, — проворчал Эш и первым поднялся, отряхивая с одежды ошметки чего-то, похожего на болотную тину.
— Эй, Сэмми, — позвал я, и брат приподнял голову.
Его лицо было перепачкано в грязи, но в первое мгновение мне показалось, что это кровь, и сердце от ужаса ухнуло куда-то в живот. Сэм застонал и сел, ощупывая ногу.
— Дин, у тебя фонарик был, посвети, — попросил он.
И я вспомнил, что у меня действительно был фонарик. Я достал его из кармана и включил. В ярком электрическом свете наше поле боя стало выглядеть жутче, и одновременно как-то проще, несерьезнее. Изрытый песок, разбросанные клочки одеяла, помятые кусты, а посередине будто ведро с болотной жижей вывернули. Ничего сверхъестественного.
Я посветил Сэмми на ногу. Через разорванную штанину виднелась глубокая, длинная царапина. Она не казалась опасной, но кто его знает, какая зараза могла быть на когтях этого водяного урода. Надо поскорее ее промыть и обработать.
— Двигаем к машине, — распорядился я.
Накатил отходняк, внутри все противно дрожало, и мне запоздало стало чертовски страшно, но мой голос звучал твердо и уверенно, это мне понравилось. Дин Винчестер ничего не боится и ни в каких обстоятельствах не теряет присутствия духа. Да!
Мы подобрали свои разбросанные пожитки и отправились в обратный путь. Сэмми слегка прихрамывал, и я приобнял его, помогая идти. Он положил руку мне на плечи и сам привалился ко мне, не делая ни малейшей попытки освободиться. Это было так не похоже на него, что я насторожился.
— Сильно болит?
— Да нет, терпимо, — смущенно пробормотал Сэмми. — Я сам могу…
Он дернулся в сторону.
— Не выебывайся, — я прижал его крепче.
У меня от сердца отлегло — это уже был прежний, нормальный Сэм.
С горем пополам мы доковыляли до амбара, где я оставил Импалу. Как и ожидалось, запертый багажник не остановил моего беспокойного братишку. Уж не знаю, как он ухитрился открыть замок изнутри, не повредив его, но он сумел. Глядя на результаты его трудов, я просто растерялся: то ли дать ему затрещину, то ли похвалить за находчивость и умелые руки. По идее, трепки он заслуживал больше, как-никак из-за своего самовольства едва не стал очередной жертвой водяного. И в то же время, именно благодаря Сэмми мы уничтожили это мерзкое чудище. Кто знает, не стали бы жертвами каппы мы с Эшем, если бы не Сэм. В общем, я решил промолчать.
Собственно, желания поболтать ни у кого из нас не наблюдалось. Даже обычно говорливый Эш подал голос только, когда мы выехали на шоссе.
— Знаете, пацаны, а я бы не прочь сейчас пожрать, помыться и поспать. Именно в этом порядке.
Я подумал, что его план мне нравится, и когда через пару миль показалась вывеска мотеля и длинная «стекляшка» придорожной забегаловки, я свернул с дороги.
Типичный реднек в линялой клетчатой рубахе с жирными пятнами на пузе, сидящий за стойкой в мотеле, сильно напрягся, увидев нашу живописную компанию. Он долго не хотел давать нам трехместный номер, рассказывая байки, что у них все комнаты заняты, а сам косился на наши драные старые куртки и заляпанные грязью лица. Но, по ходу, жадность победила осторожность, и мы получили ключ от номера.
Уже практически рассвело, и в дневном свете наше ночное приключение начинало казаться чем-то невозможным, страшным сном, выдумкой, некстати вспомнившимся отрывком из ужастика. Почти не верилось, что это все произошло с нами. Рука еще вроде бы помнила ощущение осклизлого каменного панциря, но мозг уже не был уверен в реальности этих воспоминаний.
Эш скинул у порога свою подранную когтями каппы куртку и протопал в ванную.
— Вы как хотите, а мне срочно нужно чего-нибудь сожрать, — прокричал он сквозь шум воды.
— Я бы тоже поел, — кивнул Сэмми.
— Принимаю заявки, — пробухтел Эш из-под полотенца.
Умывшись, он стал выглядеть вполне прилично, если не обращать внимания на его грязные джинсы.
— Мне кофе, большой гамбургер и жареную картошку. А тебе, Сэм?
— То же самое, — сказал Сэм, расстегивая куртку.
Я заметил, как у него дрожат пальцы.
Эш ушел за едой, и мы с братом остались вдвоем.
— Давай помогу, — я отодвинул руки Сэма и сам расстегнул его пуховик.
Он позволил мне стащить его с себя и плюхнулся на стул. Я опустился на колени и принялся расшнуровывать его ботинки. Сэмми и тут не возражал, только зашипел, когда я задел царапину, оставленную каппой. В мотельной аптечке были только вата и бактерицидный спрей. Я, как мог, обработал ранку. Сэм безучастно наблюдал за моими действиями.
— Иди в душ первым, — сказал я.
— Хорошо, — безропотно согласился он.
Эта его покорность напрягала меня гораздо больше, чем обычная привычка перечить во всем. Я едва не ляпнул: «Помочь?», но вовремя прикусил язык. Сэм ушел в ванную, а я кинул свою драную аляску в общую кучу, стянул грязную одежду и присел на кровать, слушая, как дробно стучит вода в душевой поддон. Звук был уж слишком монотонным. Я встал и прижал ухо к двери. В ванной не ощущалось никакого движения. Заснул он там, что ли? Я осторожно приоткрыл дверь. Не для того, чтобы подглядывать, конечно, просто чтобы лучше слышать, что происходит внутри. Все было тихо и спокойно. Я уже хотел было вернуться на местно, но в этот момент Сэм негромко застонал. Я застыл. От тревоги у меня в животе все заледенело. Стон повторился. Я из последних сил уговаривал себя не паниковать. И вдруг услышал тихое, жалобное, протяжное:

[Посторонним_В]

— Дииин!
Больше ни секунды не сомневаясь, я ввалился в ванную.
Голый Сэмми стоял ко мне спиной в душевой кабине. Одной рукой и лбом он упирался в стену, а второй… В общем, нельзя было не догадаться, чем он занят. Черт! Мне стало так стыдно, что я был готов сквозь землю провалиться. Я начал пятиться к двери, и тут Сэм оглянулся через плечо, посмотрел на меня и снова тихо позвал:
— Диин.
Я урод, извращенец, маньяк, развратная скотина, назовите меня, как хотите, я не знаю, что на меня нашло, но я без колебаний шагнул под душ. Я понимал, что потом пожалею об этом, но в тот момент ничего не мог с собой поделать.
Трусы сразу намокли и прилипли к телу. Даже если бы я захотел, я бы уже не скрыл свое возбуждение. Сэмми оттолкнулся от стены и прижался ко мне спиной, его рука нашла мою руку, и наши пальцы переплелись. Мне до одури хотелось накрыть второй ладонью его сжатый кулак, но я не решился и просто крепко обнял его поперек груди. Блядь, это ведь даже не было настоящим сексом, почему же мне было так чертовски, нереально, неебически хорошо? Сэмми дрожал в моих руках, да меня и самого било крупной дрожью. Он то откидывал голову мне на плечо, то ронял на грудь и стонал сквозь прикушенные губы. От этих звуков мне срывало крышу, и я был готов сам стонать от дикой смеси самой грязной похоти и чистой пронзительной нежности, которая бурлила у меня внутри. Скажи мне кто об этом раньше, решил бы, что это что-то из сопливого дневного «мыла» для домохозяек, ни за что бы не поверил, что смогу испытывать такое. Сэмми напрягся, натянулся всем телом, как струна, а потом обмяк, отяжелел. Я понял, что он кончил. Я поцеловал его в затылок, а он обернулся и потянулся ко мне приоткрытыми губами. Сумасшествие продолжалось. Это было охренительно сладко. Я почувствовал, что если не кончу прямо сейчас, то взорвусь нафиг. Не в силах дальше сдерживаться, я прихватил себя ладонью прямо через трусы. Сэм чуть отодвинулся, чтобы видеть.
— Я так не могу, — просипел я. — Иди, это уже слишком.
Сэмми разочарованно вздохнул, но послушно вылез из-под душа. Едва он скрылся за дверью, я сдернул трусы и в несколько судорожных быстрых движений довел себя до оргазма. Ноги подкосились, и я сполз по стенке вниз. Вода барабанила о поддон, скручивалась в тугую воронку и исчезала за никелированной крестовиной слива. Я тупо смотрел на водоворот и, наверное, мог бы просидеть так еще долго, но в комнате хлопнула дверь и голос Эша проорал:
— Шухер, пацаны! Срочно смываемся, сейчас сюда копы нагрянут!
Обернувшись полотенцем, я выскочил из ванной.
— Какого хера, Эш?
— Я не виноват! — Эш кинул мне джинсы. — Это кабан с рецепшена решил, что мы бродяги, которые угнали чью-то машину, и вызвал полицию. Я случайно услыхал, когда возвращался.
Я с трудом натянул штаны прямо на голое тело, втиснул мокрые ноги в расшнурованные ботинки, схватил в охапку остальную одежду и рванул вслед за уже полностью одетым Сэмом и Эшем, прижимающим к груди объемистый бумажный пакет из закусочной.
Мы успели отъехать от мотеля ярдов триста, когда в зеркале заднего вида показалась полицейская машина, мчащаяся со стороны города. Слава богу, она не погналась за нами, а свернула на стоянку мотеля. Я прибавил газу. Миль десять мы настороженно оглядывались, ожидая погони, но все было спокойно. Адреналин схлынул, и я ощутил, что начинаю замерзать. Я ведь даже майку не успел надеть. Проехав для верности еще миль пять, я свернул с дороги в лесополосу и остановил машину под деревьями. С шоссе мы не должны были бросаться в глаза. Теперь я мог спокойно одеться и, наконец, поесть.
— Носки оставил в мотеле, — пожаловался я.
— Вот уж горничная обрадуется, — загоготал Эш, роняя изо рта куски полупрожеванного гамбургера.
— Могу свои запасные дать, — предложил Сэмми.
— Наверное, будут малы, — сказал я. — Ну ладно, давай.
Сэм открыл свою сумку и достал аккуратно свернутую пару белых махровых носков. Я протянул за ними руку, наши пальцы соприкоснулись, и меня как будто разрядом тока прошило. Я судорожно сглотнул и посмотрел на брата. Он тоже смотрел на меня, покраснев, с нечитаемым выражением на лице. Черт! Черт-черт-черт! Что с нами происходит?

Sweet child in time
You'll see the line
The line that's drawn between the good and the bad
See the blind man shooting at the world
Bullets flying taking toll
If you've been bad,
Lord I bet you have
And you've been hit by flying lead
You'd better close your eyes and bow your head
And wait for the ricochet
Милое дитя, со временем,
Ты увидишь линию,
Линию, прочерченную между хорошим и плохим,
Увидишь слепца стреляющего в мир,
Пули летят, собирая жатву.
Если ты был плохим,
Господи! Ну конечно же ты был им,
И тебя не достал летящий свинец,
Лучше закрой глаза, пригни голову
И жди, пока в тебя не попадет рикошетом.
«Child In Time», Deep Purple

Четырнадцать лет. Просто не верится, как быстро растут младшие братья. Помню, в четырнадцать я считал себя уже совсем взрослым, но воспринимать Сэмми, как взрослого, у меня пока не очень получалось.
Мы старательно не вспоминали нашу поездку в Северную Дакоту. Никогда не говорили о ней, даже на обратном пути в машине молчали, болтал только Эш. Я посадил его за руль, а сам улегся спать на заднем сиденье. Точнее, я собирался спать, однако так за всю дорогу глаз не сомкнул. Пялился в спинку сиденья, затянутую черным винилом и думал о том, что мы наделали. Странно, у меня и мыслей не было о гребаном монстре, который чуть было не утащил нас всех под воду, о папе, который, возможно, тоже его выслеживал. Нет, я думал только о том, что случилось в мотеле. Ведь в этот раз был виноват не я, ну… не только я. Сэмми сам меня позвал! Значит ли это, что болезнь у нас одна на двоих? Или это я заразил его, как когда-то в детстве ангиной? Раньше такое частенько бывало — стоило одному простыть, как на следующий день и второй принимался кашлять. Неужели это все же моя вина?

Месяц с лишним прошел, а я до сих пор не нашел ответов. Может, если бы я поговорил с Сэмом, мы что-то прояснили бы, но я молчал. И он тоже. Странно, хотя мы всячески избегали ЭТОЙ темы, во всем остальном наши отношения с братом стали почти как раньше, даже лучше. Возможно, общая тайна сделала нас ближе. Как бы там ни было, я снова ощущал себя настоящим старшим братом. Я чувствовал, что Сэмми любит меня, гордится мной, и доверяет мне. Это дорогого стоило.
Только про свои отношения с девчонками я уже ему не рассказывал. Почему-то язык не поворачивался. Да и какие там отношения. Я ни с кем не встречался дольше пары дней, это отношениями сложно назвать. Познакомились, поболтали, угостил пивом, сходили куда-нибудь вместе, трахнулись в ближайшем подходящем месте, разбежались. Конец. Мне, если честно, большего и не надо было. Правда, Эш периодически капал на мозги, что мне нужно обзавестись постоянной девушкой. Сам-то он уже второй год таскался за Кейт Либби, только безуспешно. И что хорошего в этом «постоянстве»? Секс — движущая сила эволюции, а любовь — выдумки тех, кто не может его получить.

Кстати, Сэм уже который день вел себя как-то странно. Может, влюбился? С него станется. Вечно строил непроницаемую мину, пропадал где-то до самого вечера, ничего не рассказывал. Вчера даже домашку забыл сделать. Я пытался поговорить с ним о подарке на днюху, так он вдруг сказал «О!», подорвался и убежал куда-то. Уж сегодня-то ему слинять не получится, Эллен приготовила вечеринку-сюрприз, кучу народа наприглашала. И я намеревался отловить Сэмми и устроить ему допрос с пристрастием. Ну что, в самом деле, за тайны?
Но его и отлавливать не пришлось. Он сам ждал меня возле школы. Я прямо удивился. Сначала даже решил, что Сэм хочет развести меня на какой-нибудь из ряда вон выходящий подарок ко дню рождения, но он с загадочным видом кивнул головой и, не оглядываясь, почесал на спортплощадку, словно был уверен, что я обязательно потащусь следом. Ну… Я, конечно, потащился. Уж больно интригующе выглядел Сэмми.

[Посторонним_В]

С лампочками Эллен, на мой взгляд, немного перестаралась, а в целом задний двор смотрелся очень даже ничего. Нарядно. И угощение на столах тоже было вполне аппетитным, не говоря уже о сногсшибательном запахе барбекю. Гости, а их собралось немало, вовсю глотали слюнки в ожидании начала праздника. Вот только виновник торжества задерживался. Сэму давно пора было вернуться из библиотеки. Папа бросал на меня недовольные взгляды, будто это я повинен в том, что мой брат где-то шляется, вместо того, чтобы явиться вовремя на свой день рождения. Приятели Сэма кучковались возле веранды, я поспрашивал их, но и они ничего не знали, где бы он мог задержаться.
И тут я впервые серьезно подумал о том, что сказал мне Сэмми сегодня днем.

— Можешь надо мной прикалываться, сколько влезет, но, похоже, у меня большие неприятности, — заявил он, как только мы оказались под трибунами школьного стадиона, там, где нас никто не мог увидеть.
— Ты что, тесты не сдал? — хмыкнул я.
— Да какие тут тесты, — поморщился Сэмми. — Все гораздо серьезнее. Возможно, ты меня больше не увидишь.
— Тебя оставили на второй год, и ты решил сбежать из дома? — скептически предположил я.
— Мой брат — придурок, — закатил глаза Сэм. — По себе других не судят. Ты дослушать можешь? Я ведь действительно не шучу.
Он достал из рюкзака объемистый ежедневник, из которого торчали какие-то фотографии, газетные вырезки и совсем уже непонятные вещи типа автобусных билетов, магазинных чеков и квитанций из прачечной. С совершенно серьезным видом он разложил передо мной на земле несколько листовок о пропавших детях, такие обычно расклеивают на остановках и на стоянках супермаркетов.
— И что это? — поинтересовался я.
— Разве не очевидно? — съязвил Сэмми. — Подростки, пропавшие за последние два месяца. Не все, конечно. А только те, которых объединяет кое-что общее.
— И что это? — как попугай, снова повторил я.
— Дин, ну посмотри повнимательнее!
— Да ладно, скажи уже!
Сэм издал тяжелый вздох.
— Смотри на дату рождения.
— А что с ней не так? — фыркнул я, но все-таки взял в руки одну из листовок.
С не очень качественного снимка, явно вырезанного с семейной или школьной, общей, фотографии и увеличенного, смотрел ничем не примечательный пацан: русые волосы, губастый, красные точки прыщей. «Макс Миллер, родился 2 мая 1983», — прочитал я. И взял еще одну. На второй был угрюмый черный парнишка. «Джейк Телли, родился 2 мая 1983». Еще одна листовка. Тут вообще на фотке изображена была щекастенькая девчушка с наивными голубыми глазками. «Эва Уилсон, родилась 2 мая 1983».
— Да боже мой, Сэмми! Это еще ни о чем не говорит! — попытался рассмеяться я, но Сэм меня оборвал.
— Еще как говорит!
— Сам подумай, они ж не в одном месте пропали. Это несколько штатов, дата рождения — всего лишь совпадение.
— Не всего лишь! Я ж не дурак, я проверил статистику — раньше подобных совпадений практически не случалось. В году триста шестьдесят пять дней, сколько людей, родившихся в один день, могут пропасть за короткий промежуток времени? А тут восемь человек за месяц! Так что не говори мне про совпадения.
Сэмми выглядел таким взволнованным, что мне его стало даже жалко. Вечно он найдет повод трепать себе нервы.
— Хорошо, не совпадение. Но с чего ты взял, что это тебя как-то затрагивает? — я старался говорить спокойно и рассудительно, как подобает настоящему старшему брату, — Ну, пропали и пропали, ты тут при чем? Они ведь даже не из нашего штата.
— Зато из соседних! Смотри: Канзас, Айова, Иллинойс, Миссури…
— Не вижу повода для кипеша.
— Конечно, не за тобой же следит коричневый «плимут» Вояжер!
— О, да! Такая редкая марка! Он сто процентов один на весь город!
— В отличие от некоторых, я обращаю внимание не только на марку, но и на номера. Это один и тот же минивэн. И он появляется возле школы уже дней пять.
— Ты в школе не один…
— И пару раз я видел его неподалеку от дома!
— Сэмми, остынь. Это уже мания преследования какая-то, — я не выдержал и рассмеялся. — Ты пересмотрел Х-файлов. Сэм Винчестер не настолько крутая шишка, чтобы за ним следить. Попустись, никому ты не нужен.
Я почувствовал, что хватил лишку. Сэмми надулся и, бормоча себе под нос, принялся собирать свои бумажки.
— Забудь, Дин! — он выпрямился и махнул рукой. — О чем я только думал, что решил тебе сказать? Забудь. Ты прав, ничего серьезного.
— Эй, ну перестань! — я попытался ухватить его за рукав, но он вырвал руку. — Ну что ты, как маленький!
— Отвянь! — Сэм опять увернулся. — Да, я маленький, несу всякую чушь, не обращай внимания.
Он обиженно фыркнул и гордо удалился, задрав подбородок. А я снова оказался без вины виноватым. Ну что за дерьмо, разве я был неправ?

Тогда я думал именно так, но сейчас у меня уже появились сомнения. Прошел почти час, как Сэм должен был появиться, и меня послали в библиотеку — проверить, вдруг он просто забыл о времени. Я хотел возразить, что библиотека уже закрыта, но папа так зыркнул, что я предпочел не выебываться. Сел в машину и поехал. Естественно, результат от моей поездки был нулевой. Я остановился в квартале от библиотеки, не зная, как поступить дальше. Возвращаться домой ни с чем? А смысл? Где еще может быть Сэм? В кино? На свидании? Зная, что дома намечена вечеринка по поводу его же дня рождения? Исключено! Только не Сэмми! Задержать его могло только что-то совсем уж экстраординарное, но больницы Эллен уже обзвонила. От этих мыслей у меня начала болеть голова. Мозги стали набекрень, и я подумал, что, возможно, Сэма действительно похитили. Какой-то маньяк, двинутый на дате рождения. Психованный педофил, предпочитающий исключительно четырнадцатилетних мальчиков и девочек, появившихся на свет второго мая.
Первый порыв бежать в полицию я подавил на корню. Пожалуй, с такими заявлениями меня пошлют куда подальше, а может, и в дурку упекут.
На всякий случай я решил объехать те места, где Сэм все-таки мог появиться. Тем более, их было не так уж много. Напоследок я оставил торговый центр неподалеку от средней школы. Не то чтобы Сэмми часто там тусил, но чем черт не шутит.
Сияющее витринами и вывесками огромное строение произвело на меня гнетущее впечатление. Днем оно не казалось мне таким большим. И как я смогу найти здесь брата? Да тут одних кафешек, наверное, сотня. Я встал, как болван, посреди атриума и, задрав голову, с ужасом смотрел на пять этажей, набитых людьми. Нет, это было совершенно нереально.
— А я думала, старшеклассники сюда не ходят, — пропел чей-то голосок.
Я опустил глаза. Мне, кокетливо наклонив головку, улыбалась блондинистая куколка лет пятнадцати. И, хотя малолетки не мой профиль, да и не до флирта мне сейчас было, я не мог пропустить такую милашку, тем более, она подошла ко мне первой.
— Привет, — я улыбнулся уголками губ и приподнял бровь. По опыту я знал, что это действует на девочек безотказно.
— Привет! — выпалила крошка, озаряясь улыбкой на миллион ватт. — Дин.
— Ты меня знаешь? — удивился я.
— Да, — закивала девчонка. — Мы с твоим братом учимся в одном классе.
Ни фига себе дети пошли!
— А выглядишь на все семнадцать, — потрясенно выдавил я.
Малышка томно опустила густо намазюканные ресницы и бросила быстрый взгляд на свое отражение в ближайшей витрине. Господи, эти дурочки такие непосредственные! Ладно, дальнейший флирт потерял смысл. Не буду же я трахаться с ребенком.
— Мне пора, — сказал я и увидел, как она обиженно поджала губки.
— Ну… передавай привет Сэму, — протянула девчонка, и я вдруг вспомнил, для чего здесь оказался.
— Эй, а ты, кстати, его не видела сегодня? — я снова улыбнулся.
— Видела, конечно, — все еще слегка обиженно отозвалась крошка.
— И где?
Блин, ну почему из них все надо вечно чуть не под пытками вытягивать!
— В школе, конечно. А потом мы все в библиотеке были до самого закрытия, до семи. Потом вместе на автобусную остановку пошли. Только Сэм на одиннадцатый маршрут сел, а мы с девочками на пятом сюда поехали.

Одиннадцатый автобус ходил в наш район, останавливался в квартале от дома. Значит, все-таки Сэмми отправился домой после библиотеки. Куда же он пропал? Задумавшись, я побрел на стоянку.
В тусклом свете подземного паркинга было ни черта не видать. Фигура возле Импалы смотрелась просто черным силуэтом. Судя по очертаниям, это никак не мог оказаться Сэмми, а кому еще понадобилось отираться возле моей машины? Я напрягся. Чуть замедлив шаг, я проверил карманы на предмет чего-нибудь тяжелого или острого. Как назло, ничего подходящего в них не обнаружилось. Я оглянулся по сторонам. Возле одной из колонн стоял заграждающий знак. Я метнулся туда, схватил его за стойку, перевернув «кирпичом» вниз, а увесистым четырехугольным основанием вверх, и прокрался между автомобилями к Импале. Остановившись за «рендж-ровером», припаркованным на соседнем месте, я прислушался. До меня доносились странные звуки: какой-то писк, пиликанье, мультяшные выстрелы и чье-то сопенье.
— Бля! Ну откуда вылез этот Айсмен? Мочи его, мочи! — вдруг гулко разнеслось по стоянке, и я облегченно выдохнул.
Я тихонько опустил на землю свое «оружие», распрямился и вышел из-за машины.
— Привет, Убийца!
Стерильный Убийца, а это был именно он, от неожиданности едва не уронил свой «геймбой».
— Епт, Винчестер! Нельзя так подкрадываться! Ну вот, из-за тебя меня замочили!
— А что ты вообще здесь делаешь?
— Да вот шел мимо, гляжу — опаньки, знакомая машинка! Ты ведь подвезешь меня к Эшу, правда? — Убийца скорчил жалобную рожу и заканючил: — Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!
Я задумался. Терять мне особо было нечего. Позвоню от Эша домой, если мелкий говнюк нашелся, то вернусь, а если Сэма до сих пор нет, то появляться сейчас дома мне что-то совсем не улыбалось. Я представлял, какой там творится бардак…
— О’кей, запрыгивай

[Посторонним_В]

Fortuneteller
Youve got to help me find an end to the nightmare
cause I cant stand this pain and the curse of time
Somewhere in your eyes I'll find the answer
Give me the truth I've been looking for
Be my guiding light, I'll take my chances
Turn the card, seal my fate, close the door
Предсказатель!
Помоги отыскать путь из кошмара —
Мне больше не удержать боль и груз времён.
Я в твоих глазах найду ответы,
Ту, что ищу, правду мне открой,
Направь, скажи, мне посоветуй,
Веру дай, карту сдай, дверь закрой!
«Fortuneteller» Deep Purple

Уже две недели прошло с исчезновения Сэма.
В тот первый день, когда брат не явился на собственный день рождения, я еще не очень волновался. Мне не верилось, что за его словами о нависшей опасности стоит что-то реальное. Я предполагал, что Сэмми где-то загулял, получил плохие оценки в школе и не решается идти домой, или, в конце концов, попал в плохую компанию. Ну, мало ли что могло произойти. Но похищение? Нет, в это я не верил. Однако прошел один день, потом еще один, а от Сэма не было никаких вестей.
Мне хотелось рассказать кому-нибудь о том, что я узнал тогда от Сэмми, но я не знал, кому. Полиции и так, по идее, должно было быть известно о пропаже других детей. Глядя на папу и Эллен, мне становилось неловко добавлять им переживаний, тем более что я был совершенно не уверен в том, что все эти случаи взаимосвязаны.

В понедельник отец настоял, чтобы я пошел в школу. Хотя за выходные мы уже по сто раз обшарили все закоулки в городе, и делать мне было нечего, к учебе моя душа совсем не лежала, а Эш укатил на собеседование с представителем МТИ. Джо тоже не рвалась идти в школу, но папа так резко прикрикнул на нее за завтраком, что и у меня совершенно пропало желание выступать.
В нашем доме как будто застыло вечное предгрозовое состояние. Все ходили, словно в ожидании взрыва, даже малыши были необычно тихими. Я не мог долго выдержать это давление и предпочел слинять в школу, чем находиться дома.
Но и вдали от нервозных домашних я не почувствовал себя спокойнее. В груди давило, точно кто-то сжимал в кулаке мое сердце. За два дня это стало почти привычным, но я надеялся, что хоть в школе меня немного попустит. А вот ни фига. Я не мог перестать думать о детях с листовок, я почти наяву видел такую же листовку с лицом моего младшего брата, и мне становилось страшно.
Известия о пропаже Сэмми уже распространились, и чуть не каждая сволочь считала своим долгом подойти и с более или менее фальшивым выражением сочувствия на лице, похлопать меня по плечу и сказать какую-нибудь банальность, типа «Держись» или «Полиция обязательно его найдет». К обеду мое плечо настолько болело от всех этих хлопков и пожиманий, что появилось горячее желание напялить на себя бейсбольную «защиту». Я взял в буфете бутылку сока, аппетита не было, сел за самый дальний столик, и решил, что дам в морду первому, кто рискнет ко мне подойти. Но не сделал этого, потому что за мой столик неожиданно подсел Убийца. Ни слова ни говоря, он принялся строить жуткие рожи, явно пытаясь подать мне знак. Однако моего скудного ума не хватило, чтобы расшифровать, что он там сигналит, двигая бровями, кривя рот и тараща глаза, и я, заинтригованный по самое не могу, наклонившись к нему, прошептал:
— Что случилось?
В ответ Убийца тряхнул свою необъятных размеров сумку. Раздалось характерное жестяное бряцанье. Я вопросительно приподнял бровь. Убийца скосил глаза вниз и приоткрыл сумку. В глубине блеснули запотевшие бока как минимум дюжины пивных банок.
— Линяем? — он снова продемонстрировал мне свою подвижную мимику, но в этот раз я догадался, что его нервный тик означает «уходим по-тихому».
Я кивнул, и мы, стараясь не слишком привлекать внимание, что при колоритной внешности Убийцы было трудно, улизнули из школы.
Мистер Генри, конечно, позвонил потом нам домой, но отцу было не до нотаций. Фактически тот прогул так и сошел мне с рук.

Мы с Убийцей выехали в старый промышленный район и остановились во дворе заброшенной лесопилки. Здесь было тихо, ветер гонял по потрескавшемуся асфальту мусор и деревянную труху, стены пестрели граффити, под забором ярко зеленели заросли сорняков. Здесь можно было не опасаться, что копы засекут несовершеннолетних за распитием спиртных напитков. Мы уселись на капоте и открыли по банке пива.
— Винчестер, ты не думай, что мы не в свое дело лезем… — после пары глотков неуверенно выдал Убийца.
Удивленный столь нехарактерным для него тоном, я чуть не захлебнулся пивом.
— Ты это о чем сейчас?
— Ну… это… Короче, мы с Эшем тут полицейский сервак вскрыли. Хотели посмотреть, что они для поиска твоего брата делают…
— Посмотрели?
— Ну вроде как… Ничего особого они не делают. Только знаешь, что мы обнаружили?
— Не тяни кота за яйца, — я вдруг занервничал.
— В общем, не только твой брат пропал.
— Блядь, супер-новость! — взорвался я. — Ты не в курсе, что люди вообще-то каждый день пропадают?
— Да ты дослушай! Там такая фигня — за последний месяц уже с десяток пацанов пропало, и все родились в один день с твоим братом. Понял?
— Ну и что? — я не хотел сдаваться, но у меня так заколотилось сердце, что казалось, вот-вот из ушей выскочит.
— Сам подумай, Винчестер, это ведь не может быть просто совпадением. Это кто-то специально.
— Не уверен, — по инерции возразил я.
— Ты не знаешь еще про одну общую деталь — почти у всех матери погибли, когда им не было еще и года. Как тебе? Это уж точно не совпадение.
Да, это точно не было совпадением. Сэмми изначально был прав.

Встретив Эша, мы зашли перекусить в «Бургер Кинг» возле автовокзала. Местная молодежная компания покосилась в нашу сторону, но наезжать не стала.
— Знаете, парни, — сказал я, глядя, как Эш жадно запихивается жареной картошкой. — Про этих пропавших детей я знал еще в пятницу. Сэмми сам мне рассказал. Он эти исчезновения уже месяц как вычислил. Без всякого полицейского сервера.
— Ну, я всегда говорил, что брат у тебя мозговитый, — прочавкал Эш. — Жаль только, сам уберечься не смог.
— Кстати! Он упоминал, что за ним следил кто-то, — вспомнил я. — На старом коричневом «плимуте».
— Вот блин, — разочарованно вздохнул Убийца. — Это не зацепка. Таких машин дохуя и еще немножко. Через нее мы на похитителя не выйдем…
Мы замолчали. Эш шумно всосал через трубочку остатки молочного шейка, Убийца как-то странно посмотрел на него, вздохнул и толкнул меня в бок.
— Что? — отозвался я.
— Не хотел тебе говорить… — протянул Убийца. — В общем, я там, в инструкции одной ФБР-овской, прочитал… Короче, если ребенка после похищения не вернули в течение семидесяти двух часов, то шансы найти его живым не больше одного процента.
— Эй, заткнись, — пробормотал Эш. — Это все гонево. Дин, не слушай его.
Я бы и рад был этого не слышать, но в груди уже разливался мертвенный холод. Нет, я не верил, что мой Сэмми мертв! Нет! Мы найдем его, точно найдем.
— Чувак, ты чего? — испуганно затеребил меня за рукав Убийца. — Что с тобой? Я ж просто так сказал… Ты белый стал весь, прям на привидение похож.
Привидения… призраки… Я вскочил и направился к выходу из кафе. Я знал, кто точно меня успокоит. Памела! Уж она-то наверняка знает, на каком свете сейчас Сэм.

Но ее лавчонка оказалась закрыта. Сколько я ни барабанил в двери, никто мне не открыл. С упорством сумасшедшего я приезжал туда после занятий в школе в течение двух недель, а по вечерам занимал телефон, бесконечно названивая по номеру с ее визитки. За это я постоянно получал выволочки от отца: домашние боялись пропустить какой-нибудь важный звонок из полиции. Но копы тоже молчали. За все это время они не обнаружили никаких следов похитителя. Сэмми как будто в воздухе растаял.
И вот, наконец, в субботу поздно вечером после долгих гудков трубку подняли, и заспанный голос буркнул:
— Слушаю.
На радостях я даже не смог сразу внятно объяснить, что мне требуется, но, словно почувствовав всю серьезность ситуации, Памела не стала, как обычно, меня подкалывать и не повесила трубку. Она внимательно выслушала мой сбивчивый рассказ и сказала:
— Хорошо. Приезжай завтра. Я бы попробовала прямо сейчас, но, боюсь, у меня не хватит сил. Мне надо хотя бы выспаться. А завтра в любое время. Я буду ждать.

[Посторонним_В]

Я думал, я готов ко всему, что бы ни сказала мне Памела, но неожиданно понял, что попросту боюсь. До дрожи в коленках и потных ладоней боюсь услышать, что Сэмми мертв. По крайней мере, я точно не смогу выдержать это в одиночку. Поэтому я по дороге заехал за Эшем. Он без лишних слов натянул штаны и кеды и загрузился в Импалу. Убийца сладко спал возле компа, пуская слюни на клавиатуру, и я надеялся, что мы его не разбудили. Но не успел я повернуть ключ зажигания, как в дверях появился этот придурок. Он помахал нам рукойс зажатым в ней ботинком и бодро попрыгал на одной ноге к машине. Пришлось брать с собой и его.
Проезд в проулок, где располагался магазинчик «По ту сторону», перегораживал старенький серый Форд, рядом стояло еще несколько автомобилей, место для парковки нашлось чуть ли не за квартал. Мы вышли и огляделись. Прямо напротив наблюдалось какое-то странное столпотворение народа. Человек тридцать, в одинаковых белых рубашках и темных брюках, с аккуратными стрижками, и вообще с виду то ли евангелисты, то ли свидетели Иеговы, то ли вообще мормоны, кучковались, тихонько переговариваясь между собой. Это все выглядело довольно подозрительно, но мне в тот момент было совсем не до них.
Магазинчик был закрыт, но когда я забарабанил в дверь, в окне шевельнулась штора, и через минуту Памела отперла замок.
— А это еще кто? — с подозрением спросила она, кивнув на Убийцу и Эша.
— Мои друзья, — ответил я.
Памела с кривой усмешечкой внимательно осмотрела этих двух фриков и покачала головой.
— Много о тебе говорит, Винчестер. Угу. Ну, ладно, проходите.
Возможно, она уже меня ждала, а может быть, проводила сеанс совсем по другому поводу, но в ее комнате все уже было приготовлено: горели толстые пахучие свечи, скатерть была повернута гладкой стороной с белыми символами, шторы задернуты.
— Охуеть! — выдал Эш свою коронную фразу.
Убийца, слава богу, промолчал. Он с любопытством крутил головой и порывался все пощупать своими шаловливыми ручонками, но Памела так посмотрела на него, что он спрятал их за спину и заморгал глазками, как примерный школьник. Я еще раз рассказал всю историю с пропавшими детьми, родившимися в один день, и про исчезновение Сэма. Памела сидела за столом и водила пальцем по белой полоске какого-то символа.
— Ты же экстрасенс? — вдруг встрял Убийца.
Памела спокойно кивнула.
— Значит, можешь сказать, жив человек или умер?
— Покажи мне фотку, и скажу.
— Тогда для чистоты эксперимента… — пробормотал Убийца и зашарил по карманам. Он вытащил несколько смятых листков и принялся расправлять их на столе. — Вот, кто из этих?
Бумажки оказались распечатками полицейских ориентировок. Памела прикрыла глаза и потерла ладони друг о друга. Потом глубоко вдохнула и подняла руку над одной из листовок.
— Этот жив, — она передвинула руку. — Эта женщина тоже жива. А вот этот погиб. И этот. Ужасно.
Памела вздрогнула и поежилась, словно ей вдруг стало холодно.
— Ладно, верю, — Убийца поспешно сгреб свои листовки. — Доставай, Винчестер.
Я вынул из рюкзака пачку объявлений о пропавших, среди которых был и Сэмми, и разложил их на столе.
— Так много? — подняла глаза Памела. — Хорошо. Только вы помолчите, не мешайте.
Она помассировала виски и протянула руки над столом. Постепенно ее лицо прояснилось, даже появилась легкая улыбка на губах. Мы, затаив дыхание, ждали, что она скажет.
— Они все живы, — наконец, с облегчением произнесла Памела.
Я сглотнул застрявший в горле ком и медленно разжал занемевшие кулаки. На белых ладонях ярко выделялись полукруглые, красные отпечатки ногтей.
— А что с ними сейчас, можешь узнать? — заинтересовался Эш.
— Я, блин, медиум, а не господь бог, — огрызнулась Памела. — Я только у мертвых могу спрашивать, у живых — извините! Если бы я знала, какие духи их сопровождают или защищают, еще рискнула бы попробовать, а так…
— Эй, а что там с духами? — у меня в голове закопошилась смутная идея, но я пока не мог ее внятно сформулировать.
— Некоторых людей по жизни сопровождают духи: умершие, которые их любили или ненавидели, но очень сильно, так, что и после смерти не могут успокоиться, — пояснила Памела. — Если знать, кого вызывать, я бы вызвала. Но наобум не стану — там слишком много желающих пообщаться, я просто боюсь.
— Кажется, я знаю, — мысль, шевелившаяся у меня в голове, обрела ясные очертания. — Наша мама погибла, когда Сэмми было полгода.
Памела закусила губу и побарабанила пальцами по столу.
— Ну, давай попробуем, — наконец, согласно кивнула она.


После небольших приготовлений — из шкафа были извлечены еще свечи, несколько глиняных мисок, в которые Памела насыпала загадочные порошки, мы все вчетвером уселись вокруг стола, взявшись за руки и закрыв глаза. Памела нараспев начала читать заклинание. Я ощущал, как медленно холодеют кончики ее пальцев в моей ладони. Смолистый запах горящих свечей постепенно стал особенно сильным, у меня даже в носу защипало. Воздух возле лица заколебался, словно сквозняк прошел.
И вдруг раздался звон бьющегося стекла, грохот, крики. Я открыл глаза и вскочил. В окна летели камни, палки, обломки кирпичей. Сквозь дыры в изрезанных осколками черных шторах видна была толпа тех самых, в белых рубашках.
— Ведьма! Ведьма! — орали они. — Выходи, сатанистка! Выйди и покайся! Нечестивое отродье! Прими господа в свое сердце, грязная грешница!
Честно сказать, я испугался. Весьма увесистый булыжник просвистел возле моего уха и врезался в дверцу книжного шкафа. Во все стороны брызнули щепки и осколки. Я схватил Памелу за плечи и потянул под стол.
— Спрячься, а то пострадаешь!
— Давненько такого не случалось, — девушка попыталась улыбнуться побелевшими губами, но я видел, что ей тоже страшно. — Последний раз лет десять назад, еще бабушка жива была.
По столешнице что-то громыхнуло, и Памела вздрогнула. Под стол живенько сполз Эш.
— А Убийца где? — поинтересовался он.
Я пожал плечами.
— Эй, уроды! — внезапно раздался вопль, перекрывший завывания религиозных фанатиков. — Я копов вызвал, так что лучше линяйте отсюда, больные психи.
«Уж кто бы говорил», — мелькнула у меня мысль. Убийца, как всегда, был неподражаем. Ему в ответ в окна снова обрушился град камней. Но он, оказывается, не соврал. На улице послышался вой полицейских сирен.

Я сидел и мысленно сочинял эссе на тему «За что я ненавижу копов». Больше заняться все равно было нечем. Из всей толпы тех прибацанных фанатиков полицейские поймали всего одного, зато под горячую руку повязали и нас троих заодно. Теперь Памела уже второй час давала показания, а мы сидели, пристегнутые наручниками к лавкам в коридоре. Убийца безмятежно сопел в две дырочки, пристроив голову на моем плече, а Эш и парень-церковник злобно косились друг на друга на скамье напротив. На вид тому было около двадцати, и один, без своих шизанутых товарищей, он не производил впечатления фанатика — обычный ботан с прилизанной причесочкой и в старомодных ботинках. Только очень яркие синие глаза горели каким-то нездоровым светом. Со скуки я решил пообщаться:
— Эй, как тебя зовут?
Парень удивленно посмотрел по сторонам, потом ткнул себя пальцем в грудь.
— Это ты мне?
— Тебе, тебе.
— Джим Новак, — немного поколебавшись, он все же ответил. — А тебя?
— Дин Винчестер. Вот скажи мне, Джимми, чем тебе Памела мешала жить?
— Кто? — удивился парень. — А-аа, эта ведьма?
— Ты тупой? — вызверился на него Эш. — Она не ведьма, она — медиум. Она не колдует, а с духами общается.
— Все равно, богопротивное занятие, — набычился Джимми. — Добрый христианин не должен на такое спокойно смотреть! Наш долг — искоренять всякое сатанинское деяние!
— Это как искоренять? Вы ее линчевать, что ли собирались? — поразился я.
— Вообще-то ведьм жгут на костре, — деловито заявил Новак и поковырял пальцем прыщ на подбородке. — Но это, к сожалению, уголовно наказуемо. Но мы хотя бы уничтожили обитель зла…
— Чувак, да ты больной на всю голову! — вытаращил глаза Эш. — Тебе лечиться надо!
— Это вас надо лечить, — не унимался Джимми. — Сатана завладел вашими душами. Вас надо…
Но мы так и не узнали, что с нами надо сделать.
— Офицер, я знаю этих мальчиков, вы явно задержали их по ошибке, — раздался знакомый голос, и я повернул голову.
Репортер Чак из Северной Дакоты! А он здесь какими судьбами?
Уж не знаю, что помогло: вмешательство журналиста, показания Памелы, или копы просто не нашли, что нам предъявить, но вскоре нас отпустили. А я уж думал, что придется коротать ночь в камере.
Мы вышли из участка и, наконец, вздохнули с облегчением. Теперь нужно было топать чуть не через половину города: Импала осталась возле магазина, а денег не было ни цента.
— Копы все-таки козлы, — выругалась Памела, глядя на свои босые ноги.
Полицейские запихали ее в машину, в чем была, не дав даже обуться, хотя она являлась пострадавшей стороной, а не преступницей.
— Хочешь мои кроссовки? — предложил я.
— Да ну, — отказалась девушка. — Я их все равно потеряю или ноги натру. Как-нибудь дойду.
Сзади посигналили.
— Иди в жопу, — рявкнул Эш, оборачиваясь, и тут же добавил: — Ой, извините!
Это снова оказался Чак. Он предложил подвезти, и мы не стали отказываться. По дороге выяснилось, что, как ни странно, он очутился здесь из-за нас, точнее, из-за Сэмми. Выискивая очередную сенсацию, Чак заинтересовался загадочными исчезновениями подростков одного возраста в разных штатах, а, просматривая полицейские сводки, наткнулся на фотографию знакомого мальчика — Сэма. Странное совпадение, но у меня уже не было сил чему-либо удивляться.

[Посторонним_В]

Магазин Памелы выглядел ужасно: выбитые окна, разгромленные витрины, весь товар испорчен.
— Хорошо, что здесь была только дешевка, — вздохнула девушка. — Но все равно жалко. Интересно, на такие случаи страховка распространяется? Это можно приравнять к стихийному бедствию?
— К бедствию — да, а вот к стихийному вряд ли, — покачал головой Чак. — Человеческая глупость пострашнее будет…
— Ой, фенечка! — Убийца подобрал с пола чудом уцелевшие четки и тут же натянул, как браслет, на руку.
— Можно?
Он обернулся к Памеле.
— Забирай, — отмахнулась она.
— Нефиг! — вдруг выступил Эш и, поймав Убийцу за руку, стянул четки. — Лучше давайте поищем, что еще можно спасти.
До самого вечера мы ковырялись в обломках, отсортировывая вещи, которые не потеряли товарный вид, те, что можно было отремонтировать, и то, что не годилось уже никуда, кроме помойки. Третья куча была значительно больше остальных, но и целые вещицы тоже попадались. Больше всего не повезло книжкам — их эти религиозные фанатики рвали в клочья и топтали ногами. Хорошо, что никому из них не пришла в голову идея с факелами, иначе здесь не осталось бы ничего, кроме головешек.
За всеми этими хлопотами, все, собственно, подзабыли, зачем мы сюда приехали сегодня утром. Я уже хотел спросить Памелу, однако она первая ко мне подошла.
— Жаль, что не удалось тебе помочь, — сказала она.
— Теперь я хотя бы знаю, что он жив.
— Сейчас не получится устроить сеанс, эти гады все уничтожили. Но ты позвони мне в середине недели, я постараюсь все восстановить в ближайшие дни, хорошо?
Памела взяла мою ладонь в свои руки и сжала. Ее пронзительные серые глаза в этот раз смотрели тепло и мягко. От того, что она так близко к сердцу принимала мою беду, мне вдруг захотелось расплакаться, как маленькому.
— Хорошо, — кивнул я.
В тот момент я, конечно, не заревел. Но вот позже, когда я приехал домой и загнал в гараж Импалу, взгляд упал на велик Сэма, стоящий у стены. И вот тогда я не сдержался. В глазах защипало, как от лука, и слезы сами полились по щекам. Хорошо, что никто меня не видел. Такого позора я бы не перенес. Я хлюпал носом, икал, всхлипывал, размазывал по лицу слезы и сопли и ревел в голос. Мое сердце разрывалось от горя, мне так не хватало этого мелкого засранца, этого зануды, этой занозы в заднице, этого… Моего младшего, моего любимого брата, моего Сэмми.

Breathe in, breath out
There's only now
And all I got I'm holding in my hands
Сделай вдох, теперь выдох...
Есть только "сейчас",
Всё в моих руках
«Brokenpromiseland», Bon Jovi

Голова болела просто зверски, во рту была пустыня. Я попробовал шевельнуться, и тело отозвалось дикой ломотой. Было ощущение, что меня долго и с удовольствием использовали вместо мяча для соккера. Открывать глаза я попросту боялся. Я полежал, прислушиваясь, но вокруг было тихо. Даже слишком тихо. В конце концов, я решился и чуточку приподнял веки. Взгляд сквозь ресницы мне ничего не дал. В помещении, где я находился, было слишком темно, чтобы таким образом что-то разглядеть. Ну и ладно, терять мне было уже нечего. Я с трудом сел и осмотрелся.
Крохотная пыльная комнатушка, заваленная мусором, облупленная краска на стенах, мохнатые полотнища паутины в углах и мертвая тишина наводили на мысли о заброшенном доме. Эту версию подтверждало забитое досками окно. В щели проникал слабенький, серый, то ли утренний, то ли вечерний, свет. Ужасно хотелось есть, да и мочевой пузырь подавал сигналы SOS, но понять, сколько я провалялся в беспамятстве, не представлялось возможным. Вполне могло оказаться, что сутки или даже больше, а могло быть и так, что это все тот же день, когда я сел на хвост тому ублюдку на старом «плимуте».

Пока Памела занималась восстановлением своего разоренного бизнеса, у меня уже просто не было сил сидеть без дела. Если я не мог найти коричневый «плимут» и его хозяина, то мог попробовать найти того, кто окажется следующей жертвой. Вряд ли в Штатах так уж много детей, родившихся второго мая восемьдесят третьего года и потерявших мать в возрасте шести месяцев. Наверняка большая их часть уже в руках этого маньяка-похитителя. Поиски оказались делом нелегким, но с помощью Эша и Убийцы я нашел: одного мальчика в Оклахоме и одного в Индиане. Конечно, оба с одинаковой вероятностью могли стать очередной мишенью, но Оклахома мне показалась ближе, и я решил первым делом наведаться туда.
Дома я наврал, что еду на собеседование в университет, а сам отправился в городок Гатри в Оклахоме. Там я отыскал на карте нужный адрес и устроил засаду. Ну, это громко сказано, просто уселся под деревом напротив дома Галлахеров. Мне повезло, что люди здесь были нелюбопытные (прохожие на меня посматривали, но не цеплялись), а мальчишка оказался домоседом. Всю субботу он провел, почти не выходя со двора. Утром стриг газон, потом торчал с книжкой на крыльце, играл с отцом в баскетбол возле гаража, чинил велик, после они жарили барбекю на заднем дворе. Я, было дело, совсем заскучал, но после обеда мимо дома очень медленно проехал коричневый «плимут». Меня как током прошило. За тонированными стеклами я ничего, кроме силуэта человека, разглядеть не смог, однако машина остановилась на соседней улице. Это уже было весьма подозрительно. А то, что из нее никто не вышел, было подозрительно вдвойне. Я сменил место дислокации, так, чтобы видеть и «плимут», и дом Галлахеров. Весь вечер и всю ночь я провел в напряженном ожидании. Мне хотелось увидеть человека из «плимута», но он, как назло, безвылазно сидел в машине. К утру я уже был готов внаглую подойти и постучать в лобовое стекло. Единственное, что меня сдерживало, — это серьезность ситуации.
В воскресенье, в пять часов утра, из дома вышел зевающий Энди Галлахер, привязал удочки к раме своего велосипеда и куда-то поехал. Через минуту, когда мальчик свернул на углу квартала, «плимут» тихо тронулся следом. Я бегом рванул на пустырь неподалеку, где оставил свою Импалу. Судя по карте, которую я за прошедший день изучил до деталей, Энди направлялся в парк Нобл, там протекал какой-то ручей. Других мест для рыбалки поблизости не было. Я выехал на Вест-Логан авеню и увидел «плимут», сворачивающий на Девятую улицу. Вот сейчас мальчишка окажется в безлюдном парке, удобнее времени и места для похищения трудно представить.
Мое сердце колотилось, как сумасшедшее. Я вдруг растерялся. С одной стороны, как я мог допустить, чтобы маньяк мог причинить вред этому смешному кудрявому мальчугану, которому на вид нельзя было дать больше двенадцати? И в то же время, мне нужно было обнаружить укрытие похитителя, а как еще я мог это сделать? Только проследить, куда он повезет похищенного Энди. Задумавшись, я потерял «плимут» из виду, а обнаружил его уже на стоянке автомастерской в самом конце улицы. Я припарковался напротив, возле заправки. Дорога здесь кончалась, я вылез из машины и пошагал по тропе, петляющей в кустах. Вскоре я вышел к грязноватой неширокой речушке. Там никого не было, но тропа вела дальше, вдоль берега, и я, крадучись и оглядываясь, двинулся по ней.

[Посторонним_В]

Ярдов через сто ручей перегораживала запруда. Сквозь ветки кустов я увидел, что Энди прислонил свой велик к поваленному дереву и копошится возле него, отвязывая снасти. Где-то рядом должен был быть и похититель из «плимута». От волнения я даже дышать перестал. Стараясь не выдать себя ни единым звуком, я принялся всматриваться в зелень. Как назло, мне всюду мерещились очертания человеческой фигуры, но чуть ступив в сторону, я понимал, что ошибся и принял за человека то сплетение веток, то изгиб ствола дерева, то просто тень. Тем временем, Энди расставил на берегу три удочки и, достав книжку, удобно устроился в узловатых корнях нависшего над ручьем, почти отцветшего багряника. Всю землю покрывал слой бледно-розовых осыпавшихся цветков. Только благодаря тому, что сухие лепестки зашуршали под его ногами, я и заметил похитителя. Он вдруг материализовался из зарослей, как гребаный ниндзя, весь в чем-то незаметном, серо-коричневом, быстро приблизился к мальчишке, накинул ему на лицо тряпку, прижал, подождал, пока тот не обмяк, деловито запихал его тело в огромный баул, который вытащил из кустов, закинул его на плечо и, как ни в чем ни бывало, зашагал по тропинке обратно, к Девятой улице. Все это заняло буквально пару минут, я даже толком разглядеть его не успел — просто крепко сложенный мужик, в куртке военного образца и низко надвинутой на глаза кепке. Я был шокирован тем, как ловко и умело он все проделал. Видимо, сказывался опыт. Я представил, как что-то подобное он сотворил с моим Сэмми, и у меня кровь закипела. Почти не скрываясь, я рванул вслед за ним.
Не знаю, что бы я сделал, если бы догнал этого гада, но я опоздал. Когда я выскочил из зарослей, коричневый «плимут» уже выезжал со стоянки. Я бросился к Импале. Но это, видимо, был не мой день. Сразу я чуть не сломал дверь, пытаясь попасть внутрь, после не мог трясущимися руками вставить ключ в замок зажигания, потом машина вдруг не захотела заводиться. Я так психовал, что был готов бросить ее и на своих двоих бежать за «плимутом». Больше всего я боялся, что потеряю его. Но мне повезло хоть в этом: когда я на скорости в сто миль пронесся по Девятой улице и со скрипом вырулил на Вест-Колледж авеню, вдалеке заметил машину похитителя. Хорошо, что в такой ранний час на дороге не было других автомобилей, иначе я вполне мог ее проглядеть. Я еще прибавил газа, и вскоре почти догнал ее. Чтобы не палиться, я оставил между Импалой и «плимутом» расстояние в несколько сотен ярдов. Похититель свернул на Уэнс-стрит и направился к выезду из города. Я следовал за ним, соблюдая дистанцию. Городские постройки остались позади, и мы оказались на пустынном семьдесят седьмом шоссе. Я хорошо видел впереди коричневый «плимут», но и сам был как на ладони. Прятаться было бессмысленно, и я только наивно надеялся, что преступник не обратит внимания на черную Импалу, неотступно следующую за ним. Ну, мало ли, может, нам просто по пути…
«По пути» нам оказалось больше пятидесяти миль. На подъезде к Инид похититель заехал в придорожную закусочную. Он остановился у окошка заказов и минут пять что-то выбирал в меню, так спокойно, будто в его багажнике не лежал похищенный мальчик. Получив свою еду, хладнокровный гад вылез из машины, уселся за столик на открытой площадке и принялся завтракать. Мой мочевой пузырь к тому времени уже чуть не лопался. Поняв, что преступник не собирается спешно покидать закусочную, я решился сбегать в сортир. Это была моя ошибка. Последнее, что я запомнил, — это сладковатый, резкий запах, потом в глазах потемнело. Очнулся я уже на полу в комнате с заколоченным окном.

И мне снова ужасно хотелось ссать. Наплевав на осторожность (если я до сих пор еще жив, то, возможно, никто меня не собирается убивать в ближайшее время), я вскочил и подергал дверь. Вполне предсказуемо, она оказалась запертой. Я принялся барабанить в нее кулаками и орать.
— Эй, кто-нибудь! Есть кто живой? Я в туалет хочу! Эй! Мне срочно нужно в туалет!
Периодически я замолкал и прислушивался, но слышал за дверью только тишину. Ни шорохов, ни голосов, ничего. А терпеть уже не было никаких сил. В углу валялась гора тряпок и несколько ржавых ведер. Судя по всему, когда-то тут была кладовка или что-то вроде.
— Сука! Открой дверь!
Делать было нечего, пришлось воспользоваться одним из ведер, ну не на стенку же было мочиться. Я прихлопнул ведро какой-то картонкой и с досады побился головой о полинялый постер, с Одри и Джуди Лэндерс. К моему удивлению, стена от этого еле заметно задрожала. Я саданул по ней кулаком — стена вздрогнула, уже вполне ощутимо. Старая рухлядь! Сейчас ковырну ножиком, посмотрим, что под ней. Но мои карманы оказались пусты, все до единого. Вот блядство! Ни ножа, ни зажигалки, ни других полезных и бесполезных вещей, что я всегда таскал с собой, все подчистил чертов похититель! Я огляделся, выбирая, чем бы можно было ударить посильнее. Но, кроме трухлявых ведер и парочки древних швабр, ничего подходящего не обнаружил. Тогда я посмотрел на свои ноги: собираясь в дорогу, я обулся не в легкие кроссовки, а в крепкие ботинки, типа армейских. Это произошло совершенно неосознанно, ведь я вроде как собирался на охоту, вот и выбирал соответствующую одежду и обувь: практичную ветровку с кучей карманов, удобные джинсы и кожаные ботинки на толстой подошве. Вот и проверим, что прочнее, — мои говнодавы или старая стенка.
Отец научил меня этому удару еще несколько лет назад, но применить его на практике мне пока не удавалось. Я сосредоточился, крутанулся на месте и, вскинув ногу, прицельно попал каблуком аккурат в круглую попку Джуди Лэндерс. Стена глухо ухнула, с потолка сыпануло штукатуркой, а на месте постера образовалась хорошая вмятина. Я бросился к ней и принялся, не жалея ногтей, обдирать ошметки бумаги и краски, обнажая потрескавшийся желтый гипс. Еще пара ударов, и гипс обвалился, открыв доски и неопрятную серую паклю, торчащую из щелей. Пара досок были треснувшими, и мне удалось выломать их из стены. Дыра получилась не особо большая, но просунуть туда голову можно было.
Сначала я ничего не увидал. По сравнению с полумраком комнаты, там царила кромешная тьма. Однако через пару минут глаза привыкли, и я различил узкий проход, поворачивающий вправо футов через десять. Там тоже все заросло пылью и паутиной, пахло затхлостью и чем-то едким, но если это был не выход, то, по крайней мере, надежда на него. С удвоенной энергией я взялся расширять пролом. Не знаю, сколько времени это заняло, но в комнате совсем стемнело. Я почти ничего не видел, продолжая работать чуть ли не на ощупь.
Неожиданно я услышал шум. Где-то в доме хлопнула дверь. В следующий момент меня осенило: если хлопнула дверь, то, значит, ее кто-то открыл и потом закрыл. И этот кто-то, скорее всего, — похититель. Я ринулся было к своей двери, но замер на полпути. Ну хорошо, я сейчас начну стучать и орать, он придет, обнаружит мою дыру в стене… И что он сделает? Я, конечно, могу попытаться напасть на него, но вряд ли он будет безоружным, как я. К тому же, один раз он со мной уже справился. Это ужасно ранило мою гордость, но факт оставался фактом. Он не прикончил меня сразу, однако гарантий, что он не убьет меня сейчас, не было никаких, а я не мог рисковать, я должен был спасти Сэмми. Стараясь быть тише, я отошел от двери.
Ладно, шуметь и привлекать к себе внимание я не собирался. Может быть, похититель думал, что я сдох, и привез сюда мое тело, чтобы не морочиться с его сокрытием. Тогда я сейчас находился в относительной безопасности. Пока он обо мне не вспомнит, я буду жив. Но сколько я протяну тут без воды и еды? Просто дожидаться смерти от жажды и голода мне тоже не хотелось.
Я решил воспользоваться своей дырой прямо сейчас и бежать, пока похититель меня не хватился. Стоит ему заглянуть в кладовку, он сразу поймет, где меня искать. Жалко, что постер из Плейбоя не шел ни в какое сравнение с плакатом Риты Хэйворт, как в «Побеге из Шоушенка». Им, даже если бы он не порвался, и половину дыры не прикроешь. Я задумался.
Я еще во время охоты на каппу заметил, в опасные моменты мои мозги начинают работать лучше и быстрее. Я вспомнил, как осматривал эту каморку, пока еще можно было видеть. В углу возле окна что-то стояло, полускрытое лохмотьями паутины. Я натянул на ладонь рукав куртки и отряхнул паутину. Эх, полное разочарование — эта вещь была для меня абсолютно бесполезна. Древняя рама от зеркала, само зеркало давным-давно разбилось, только внизу, между некогда золоченой, а сейчас просто грязной гипсовой лепниной и фанерным поддоном торчало несколько мелких осколков. Использовать их, как оружие, не выйдет, ломать раму, чтобы получить дубинку, слишком шумно и трудоемко.
Дырка в стене была уже таких размеров, что я мог бы протиснуться в нее, пусть и с трудом. А габариты рамы как раз позволяли ее прикрыть. Конечно, маскировка та еще, но задержать преследование хоть на короткое время она могла. Стараясь не шуметь, я подтянул раму поближе к пролому, потом пообрывал паутину и в других углах, пораспинывал по полу мусор, в общем, постарался скрыть следы своего нахождения здесь. Вдруг мне настолько повезет, что похититель не будет уверен, что запер меня именно в этой кладовке, и не станет искать тщательнее?

[Посторонним_В]

После этого я забрался в дыру. Там было гораздо теснее и неуютнее, чем мне казалось. Я даже подумал: слава богу, что у меня нет клаустрофобии. Бросив прощальный взгляд на каморку, я высунул руки из пролома и задвинул его рамой. Это было довольно тяжело, но я справился. Теперь дороги назад для меня не было. Я превратился в тайного обитателя этого дряхлого дома. Я просто обязан был найти ход наружу и привести сюда копов. А еще лучше, найти Сэмми и самому его спасти. Ну, и других детей тоже.

Первое время, пока я ползал между стенами в почти полной темноте, мысли у меня были вполне оптимистические. Но время шло, желудок вдруг решил напомнить о себе утробным завыванием, я угодил головой прямо в гущу старой паутины, и у меня в волосах застрял миллион дохлых мух, под ногами постоянно что-то подозрительно похрустывало, а никакого прогресса не наблюдалось. Мой оптимизм потихоньку уступал место унынию. Завернув за очередной, тысяча первый поворот, я неожиданно с размаха врезался лбом во что-то и в буквальном смысле увидал искры, брызнувшие из глаз, да что там искры, целый фейерверк! После этого представления меня вдруг замутило, колени подломились, я, обдирая пальцы о доски стен, пытался какое-то время удержаться на ногах, но земное притяжение оказалось сильнее меня, я завалился назад, и стало тихо и темно.

"There must be some way out of here," — said the Joker to the Thief
"Должен же быть какой-нибудь выход", — сказал Джокер Вору
«All Along the Watchtower», Bob Dylan

По ощущениям было утро. Так ли это на самом деле, я проверить не мог, ибо лежал «солдатиком» в тесном, темном пространстве. Пахло сыростью, мышами, чем-то едким и пылью. Первой моей мыслью было — замуровали заживо! И только после того, как я на самом деле едва не умер от ужаса, я вспомнил, где я нахожусь и как туда попал. С трудом развернувшись в узком проходе, я сел, а потом встал. Привыкшие к темноте глаза различали тусклое серое свечение сверху. Даже этого слабого света мне хватило, чтобы понять, с чем я так удачно «поздоровался» перед тем, как отключиться. Перегораживая дорогу вперед, сверху вниз шли коммуникации. Я узнал толстую канализационную трубу, желтую газовую, связки толстых и тонких проводов и покрытую мелкими капельками испарины водопроводную трубу, которая выступала «коленом» как раз на уровне моего лба.
Едва я почувствовал на ладони влагу, то со всей силой ощутил, как же хочу пить. От сухости во рту даже языком было больно ворочать. Немного помявшись, я решил, что привередничать сейчас не к лицу, и, не мудрствуя, лизнул трубу. Она имела вкус ржавчины и еще какой-то гадости, но была восхитительно мокрой. Я облизал, сколько мог. Конечно, жажду не утолил, но мне стало значительно легче. Настолько, что и голод дал о себе знать урчанием в животе. Но еды здесь я точно нигде не мог раздобыть, оставалось терпеть или съесть свой кожаный ремень наподобие героев Джека Лондона. Решив, что еще не настолько хочу есть, чтобы соблазниться ремнем, я стал думать, куда мне двигаться дальше.
Дорогу вперед перекрывали трубы, назад идти не было смысла, вчера я не обнаружил там ничего полезного или интересного. Зато можно было двигаться вверх или вниз. В дыру возле труб я вполне мог попытаться протиснуться. Проще, конечно, было спуститься вниз, но я не искал легких путей — я полез вверх. Подтянулся на руках, уперся в «колено» водопроводной трубы, еще немного подтянулся и высунул голову в дыру. Там я увидел точно такой же узкий проход между стенами, но гораздо более освещенный. И еще я отследил источник света: вентиляционную решетку в нескольких футах от меня дальше по лазу. Небольшое отверстие, забранное горизонтальными пластинами давало не бог весть сколько света, но меня обрадовало и это.
Я протиснул одну руку рядом с головой, уперся локтем в пол, перекосил плечи, с трудом протащил вторую руку, и дальше уже пошло легче. Правда, я едва не потерял ботинок, зацепившись за что-то шнурком, но обошлось.
Вентиляционное отверстие располагалось в футе от пола. Чтобы заглянуть в него, мне нужно было практически лечь. И тут выяснилось, что встать в тесном проходе значительно проще, чем принять горизонтальное положение. Вчера у меня получилось само собой, но повторять этот опыт не было желания. Я ободрал в кровь ладони и порвал рукав, однако сумел распластаться на полу. Теперь оставалось заглянуть сквозь решетку и понять, ради чего я пошел на такие жертвы.
Увиденное меня разочаровало. Небольшая пустая комната, почти такая же, как та, в которой я очнулся, может быть, побольше и чуть-чуть чище. Я уже хотел вставать, как вдруг в комнате раздался шорох, и испуганный детский голос произнес:
— Крысы, я вас не боюсь! Не боюсь!
От неожиданности я дернулся и брякнулся лбом о решетку. Ребенок в комнате взвизгнул.
— Эй, кто там? — позвал я. — Это не крысы, не пугайся меня!
В моем поле зрения появились ноги в джинсовых штанинах, ребенок присел, и я увидел круглолицую курносую девочку. Я узнал ее по фото с листовки, но не мог вспомнить имени. Конечно, там она выглядела презентабельнее: аккуратный пробор, румяные щечки, улыбка от уха до уха. Теперь она была довольно бледной, с взлохмаченными спутанными волосами, которые давно не знали расчески, да и улыбки на ее личике не наблюдалось.
— Эва? — я, наконец, вспомнил ее имя.
— Да, — кивнула девочка. — А ты кто и откуда меня знаешь? Ты из полиции?
— Нет, я не коп. Меня зовут Дин. Я ищу своего брата. Его похитили, так же, как и тебя. Ты там одна?
— Одна, — вздохнула Эва. — Ты уверен, что твой брат здесь? Я никого, кроме того мистера, не видела.
— Какого мистера? — насторожился я. — Того, что тебя похитил?
— Ну, я не видела, кто меня сюда привез, я в отключке была. А он приносит еду по утрам. Только никогда не показывает лицо, на голове кепка, и платок вот так, — Эва прикрыла ладошками нос и щеки, — повязан. Ставит пакет из Макдональдса у дверей и быстро уходит. И никогда ничего не говорит.
— Он давно приходил?
— Ну, довольно давно.
— И до завтра не появится? Точно?
— Ну, раньше никогда два раза в день не приходил. Так что вряд ли.
— Тогда пошуми там немного для маскировки, а я попытаюсь выбить эту решетку.
— А смысл? В такую маленькую дырку все равно не пролезешь.
— Было бы желание, ее расширить можно, — пропыхтел я, принимая более удобное положение.
Места для размаха все равно было слишком мало. Удары получались очень слабыми, я сам понимал это.
— Эва, а у тебя там ничего острого нет? Чтобы подцепить ее или шурупы отвинтить?
— Только это, — девочка показала зубы и ногти.
— Понятно, — разочарованно вздохнул я. — Значит, ничего не выйдет.
— Жаль, — протянула Эва. — Было бы здорово, когда он принесет еду завтра утром, напасть на него, дать ему по башке и сбежать отсюда.
— Слушай, Эва, а чем он тебя кормит? — у меня даже голова закружилась от мысли о еде.
— Да все время одно и то же: БигМак меню. Я, конечно, голодная, но меня скоро тошнить начнет от него, — пожаловалась девочка.
— И большую колу? С трубочкой?
— Ну да. Ты пить хочешь? — девчонка оказалась на удивление догадливой. — Только я почти все выпила.
— Ладно, давай, сколько есть, — я был согласен и на глоток, на полглотка.
Эва пропала из поля зрения, потом появилась и принялась старательно пропихивать трубочку сквозь решетку. Я ухватил конец трубочки губами, потянул… Никогда особо не любил колу, но в тот момент она мне показалась божественным нектаром. Жаль, кончилась быстро.
— Больше нет?
— Нет, — Эва развела руками. — Могу предложить только воду из-под крана.
— Так у тебя вода есть? — моей радости не было предела. — Тащи, полный стакан набери, о’кей?
Холодная чистая вода с легким металлическим привкусом показалась мне даже слаще колы. Я без труда высосал полный стакан и счастливо вздохнул.
— Спасибо! Ты меня спасла от обезвоживания.
— Ну, прямо… — смутилась девочка. — Всего лишь вода. Может, ты есть хочешь? У меня чуть-чуть осталось, — она достала откуда-то сбоку сверток и показала мне: — Я котлету съела, а булку не трогала, даже не кусала, ты не думай!
Честно говоря, меня сейчас не смутила бы не то что покусанная, даже облизанная булка. Я сглотнул/
— А как ты ее сюда протиснешь?