Пыль

[Посторонним_В]

название: Пыль
оридж
рейтинг: PG 13
саммари: сонгфик на песню группы The Cure «Boys don't cry»

текст в комментах

@темы: оридж, мини

Comments

[Посторонним_В]

I would say I'm sorry
If I thought that it would change your mind
But I know that this time
I've said too much
Been too unkind

По пыльной-пыльной травинке ползет пыльная-пыльная божья коровка. А может это и не божья коровка, а какой-то другой жучок. Под белесым налетом не разглядеть настоящий цвет, ни травы, ни насекомых. Даже мои ноги стали такие же – блекло-серые.
Я сижу в кювете, спиной к трассе, и слушаю, как проносятся мимо автомобили. Никто не останавливается. Странно, из нас двоих, ты выглядишь более безобидно, а голосовать лучше получается у меня.
- У тебя имидж маньяка-психопата, - говорил ты. – Выглядишь, как тихий придурок, а у нас любят придурков. Вот потому тебя охотно берут в попутчики.
Раньше я никогда не обижался на «придурка», ведь я знал, что нравлюсь тебе таким. А сейчас уже не знаю, и это задним числом оскорбляет. «А у тебя вид жизнерадостного дебила, - мысленно отвечаю я. – Поэтому никто не хочет тебя подвозить. Даже за деньги. Так и будешь стоять здесь до самого вечера».
По идее, мне бы давно следовало вылезти из этой придорожной канавы, пройти вперед пару километров и самому поймать попутку. Но я действительно придурок, потому что сижу и жду, чтобы ты уехал. Я на тебя зол, но я хочу быть уверен, что с тобой все в порядке.
Судя по звукам, тормозит какая-то легковушка. Приподнимаю голову над метелками полыни. Твоя обтянутая джинсой задница торчит над дверцей белого Рено. Нет, не договорились, хотя я видел, как ты показал водителю деньги. Рено уезжает, а ты вытираешь пыльное лицо банданой и устало поднимаешь руку навстречу следующему автомобилю.
Мимо.
Опять мимо.
И этот…
Ты косишься в мою сторону, и я, будто пойманный на месте преступления, поспешно съезжаю глубже в канаву. Вот сейчас мне жалко, что ты такой упертый. Хотя раньше я считал это одним из немногих твоих положительных качеств. А уж про отрицательные я тебе рассказал в подробностях… Ну что я за сволочь? Видел, что делаю тебе больно, и не мог остановиться. Главное, я теперь даже не помню повода, по которому сорвался. Но назад уже ничего не переиграешь. Такие вещи ты приравниваешь к предательству и никогда не прощаешь…

Божья коровка садится на шнурок моего ботинка и начинает неторопливое восхождение по круглому замшевому носу. Точнее, раньше он был замшевый, а сейчас залоснился, затерся, запачкался и давно потерял свою бархатистость и рыжину. Теперь мои ботинки унылого серо-коричневого цвета, цвета грязи, как говорил ты.
Наверху слышен звук тормозов. По партизански раздвигаю бурьяны. Возле тебя остановился побитый жизнью «жигуленок», заднее сиденье до верху забито мешками. Выходит водитель – пузатый дядька в спортивных штанах – и помогает прикрутить твой рюкзак к верхнему багажнику. Наверняка это просто местный селянин, но я на всякий случай записываю номер «Жигулей» в блокнот.

I try to laugh about it
Cover it all up with lies
I try and
Laugh about it
Hiding the tears in my eyes
'cause boys don't cry
Boys don't cry
Наконец-то и мне можно выползти из кювета. Отряхиваю с себя пыль, насколько это возможно, нацепляю на лицо самый дружелюбный образец своей улыбки и поднимаю руку. Не проходит и пяти минут, как возле меня тормозит «Камаз». Водила-дальнобойщик выглядит безопасно, поэтому без долгих раздумий закидываю в кабину рюкзак и забираюсь сам. Вау! Классика жанра! Потолок оклеен голыми красотками, на сиденье подстилка из свалявшейся овчины, по контуру лобового стекла рамка из переливчатых сидишек, а на приборной панели, как водится, иконка и четки.
- Куда путь держишь, сынок?
- Вперед! – бодро отвечаю я.
- Хорошее дело, - смеется водила. – Только зря ты в одиночку. Сейчас на трассе столько всяких маньяков развелось…
Я сразу вспоминаю твоего «маньяка-психопата» и улыбаюсь.
- А я не один, - заверяю доброго дядьку. – Я с товарищем, он просто немного потерялся. Тут такая история приключилась…
Язык у меня всегда был хорошо подвешен. Я на ходу сочиняю рассказ о туповатом приятеле, тормознувшем не тот автобус и уехавшем петлять в сторону от трассы. Байка незаметно для меня самого обрастает юморными подробностями, шофер радостно ржет и стучит ладонью по рулю. Я смеюсь вместе с ним, а сам думаю о тебе. Ты ведь такой беспомощный, как бы и вправду не заехал куда-нибудь не туда. Воображение рисует твою долговязую фигуру, растерянно застывшую на обочине заброшенного проселка. И я чувствую себя виноватым.

I would break down at your feet
And beg forgiveness
Plead with you
But I know that
It's too late
And now there's nothing I can do

Часа через три «Камаз» выруливает на стоянку возле типичной придорожной кафешки – строительного вагончика, обросшего пристройками, как старый пень опятами.
- Ну, пошли, сына, пожрем что ли! – зовет водила.
Перед тем как войти, я с подозрением кошусь на вывеску – названия забегаловки не разобрать под толстым слоем пыли.
Внутри полутемно из-за маленьких окон и виниловых обоев густого багрового цвета. Вентилятор лениво гоняет табачный дым и теплый воздух с запахом пережаренного масла. Делаю вид, что подтягиваю штаны, а сам мимоходом проверяю тайничок под кожаным лейблом на поясе шортов. Кредитка и пара крупных купюр на месте. Принимаю образ «приличного юноши, у которого временные трудности» и иду к стойке, разыгрывать свое обычное представление.
Итак. Сначала старательно обшарить все карманы и выложить на всеобщее обозрение обнаруженную мелочь. Потом с напряженным лицом изучить меню, пересчитать монеты, снова посмотреть в меню. А теперь, смущаясь, спросить буфетчицу:
- Простите, а хлеб у вас сколько стоит?
Так, замечательно, водила, уже сделавший заказ, сочувственно косится на мои жалкие медяки. Еще раз их пересчитываю и вежливо заказываю:
- Мне, пожалуйста, чай без лимона и без сахара и пять, нет, четыре кусочка хлеба.
Я знаю, что могу так и уйти, пообедав своим несчастным хлебом, запив его несладким чаем, но в восьми из десяти случаев моя игра срабатывает.
Я аккуратно пододвигаю по стойке свою горстку мелочи, но мою руку накрывает широкая как лопата ладонь водилы:
- Вот что, милая, парень будет борща, отбивную с картошкой, и салатика там подсуети нам, хорошо? – и, обращаясь ко мне, - Да ты не смущайся, студент! Подумаешь, денег нет! Вот сейчас я тебе малость помогу, а ты потом еще кому-то, а там, глядишь, когда мне помощь понадобится, тоже кто подсобит. Это жизнь, сына…
Это так похоже на тебя, что я краснею и отвожу глаза. И встречаюсь взглядом с тобой. Удивленно моргаю, но ты никуда не пропадаешь. Ты одиноко сидишь за столиком, привалившись плечом к стенке, и ковыряешь ложкой в тарелке с гречкой. На твоем лице презрительная ухмылка. Ты всегда осуждал эти мои дорожные махинации. «Нельзя обманом вынуждать людей на добрые дела» - любил повторять ты. Черт, да ты такой правильный, честный и добрый, что это почти опасно для жизни!
Ты запросто мог уступить свой спальник незнакомой девчонке, прибившейся к нам на трассе. Вступиться за тетку, которую обсчитали в кассе на автостанции. Отдать свои последние деньги трясущемуся дедульке, вынесшему на продажу лукошко с грибами.
Когда мы были вместе, это бесило меня неимоверно. Я ведь считал себя крайним – не мог же я спокойно смотреть, как ты мерзнешь, или экономишь на жратве. Я выручал тебя из станционного отделения милиции, делился с тобой спальником и тушенкой, хотя ты не просил и даже отказывался. Тогда я злился, а сейчас я думаю, что ты давал мне возможность быть немного лучше, чем я есть. И без таких, как ты, жизнь была бы гаже и мрачнее.
Мне уже хочется извиниться перед добрым мужиком и достать деньги из нычки. Но ты хмыкаешь и утыкаешься носом в свою кашу. И я понимаю что уже ничего не изменить.
Так какого черта?

[Посторонним_В]

So I try to laugh about it
Cover it all up with lies
I try to
laugh about it
Hiding the tears in my eyes
'cause boys don't cry

Чтобы как-то отблагодарить водилу за обед, я веселю его очередной историей.
- У моего приятеля жили два хомяка… - начинаю я.
А потом долго в лицах рассказываю, как сбежала из клетки беременная самочка, как она поселилась за батареей и отказывалась выходить. Как ее потомство расплодилось между перекрытий старого дома, грызло полы, потолки, трубы и провода. Как жильцы пытались вызвать санэпидстанцию, а та отказывалась приезжать, потому что хомяки – это не мыши. И как мой приятель в тяжелые времена отлавливал с десяток зверьков и нес продавать их на птичий рынок.
Водитель укатывается со смеху, вытирая выступающие слезы, и покупает мне чай с лимоном.
А то, что приятель – это ты, и что это я подарил тебе тех самых хомяков, ему знать не обязательно.

I would tell you
That I loved you
If I thought that you would stay
But I know that it's no use
That you've already
Gone away

Misjudged your limits
Pushed you too far
Took you for granted
I thought that you needed me more

Через пару сотен километров мы снова встречаемся. Снова придорожное кафе.
- Удачи тебе, сына! – прощаясь, машет рукой водила, высадив меня на перекрестке.
А я еще издали замечаю тебя и думаю, что удача мне понадобится.
Ты сидишь на скамейке в тени пыльной акации и куришь. У тебя странная, какая-то тюремная манера держать сигарету в горсти, будто прикрывая от ветра, сжимая фильтр большим и указательным пальцами. Сейчас, глядя на тебя со стороны, я вижу не большого ребенка, которым привык тебя считать, а вполне взрослого молодого мужчину, каким ты в действительности и являешься.
Ты, наверное, только что умылся. Мокрая майка облепила широкие плечи, чистое лицо как-то неправдоподобно сияет на фоне покрытого пылью придорожного пейзажа, на зачесанных назад волосах блестят капли воды. И я впервые осознаю, какой ты красивый!
И случается нечто – гром небесный, озарение, откровение, удар молнии… Я останавливаюсь и не могу понять, почему никто не реагирует, когда тут такое. Но, оказывается, это всего лишь на меня нашло просветление – я же люблю тебя! И как я раньше этого не замечал, я не знаю, настолько все очевидно. Это не ты без меня пропадешь, это я без тебя не выживу!
Мне хочется упасть перед тобой на колени, обнять за ноги и уткнуться лицом в пыльные штанины. Прости, что я только сейчас понял, как ты мне нужен!
Но ты смотришь на меня спокойным взглядом, без неприязни, но и без всякой симпатии, как на знакомого, но совершенно чужого человека. И я спотыкаюсь на полпути.
А потом из дверей кафе выходит какой-то дальнобойщик, делает тебе знак, и ты подхватываешь рюкзак на одно плечо и неторопливо идешь к его грузовику.
Я абсолютно обессиленный падаю на лавку и достаю пачку «Кемела». Затягиваюсь так, что сигарета стлевает чуть не до фильтра. Тушу окурок в ржавой жестянке-пепельнице и замечаю в ней что-то знакомое: обгоревшие остатки плетеного из ниток браслета. На моем запястье вот уже сколько лет красуется точно такой же. Мы обменялись ими еще будучи совсем мальчишками, когда только познакомились. И с тех пор не снимали ни разу.

Вот теперь я понимаю – это все. И мне становится по-настоящему херово.

Я ложусь спиной к трассе, неловко поджимая ноги на узкой скамейке. Перед моим лицом по пыльной травинке ползет пыльная божья коровка.

Now I would do most anything
To get you back by my side
But I just
Keep on laughing
Hiding the tears in my eyes
'cause boys don't cry
Boys don't cry
Boys don't cry

[Посторонним_В]

ваши отзывы при желании можете оставлять тут: пункт приема тапок и печенек
не забудьте упомянуть что именно(какой фик/оридж) вы хвалите или ругаете, ок?